Обрученный с удачей

Обрученный с удачей

Люди делятся на живых, мёртвых

и тех, кто ушёл в море...

Гераклит Самосский

Часть первая УРАГАН СУДЬБЫ

1

Майским утром 168... года на одной из пристаней Лондонского порта стоял не без щегольства одетый человек на вид лет двадцати пяти или чуть больше. Синеглазый и загорелый, с волосами цвета спелого льна и непослушной чёлкой из-под лихо заломленной треуголки, он с полным достоинства видом озирал гавань.

Кого тут только не было: и калабрийские шебеки с глазами по бокам форштевня, и мальтийские галеры, и огромные испанские галеоны, и марсельские ромберги; греческие трикандии, привёзшие товары Османской Порты, португальские баркалоны с большим косым парусом, и даже мощный французский трёхпалубный линкор, пришедший с визитом вежливости в столицу старого врага и недавнего союзника... Сотни кораблей у причала или на якорях в гавани: одни только что прибыли, другие уходили в открытое море, а те только поднимали паруса, готовясь отплыть. По заливу проворно сновали шлюпки и баркасы, на берегу толпились люди...

Но светловолосого человека они не занимали. Он внимательно изучал пришвартованный тут же кораблик дайной ярдов около двадцати. Над его украшенным резьбой тёмно-зелёным бортом возвышались ритмично чередующиеся сплетения вантов и фалов, унизанных юферсами потемневшего дуба.

Молодой человек прошёлся вдоль борта по старым доскам пристани, изучая корабль взыскательным взглядом знатока. Глаз его по-хозяйски отмечал позеленевшую медь клюза, забитые сором отверстия шпигатов... Дойдя до ахтерштевня, круто вздымавшегося вверх вместе с ахтеркастелем — надстройкой кормы, производившей внушительное впечатление, он некоторое время созерцал эту скошенную устремлённую вверх башню, украшенную затейливой резьбой — витые фестончики, дельфины, тритоны, рыбы и бог весть ещё что. По этому признаку даже менее искушённый, чем он, человек опознал бы судно, вышедшее из-под топоров и рубанков деловитых голландских бассов.

— Работа хорошая... Святая Мария, и что за фигура!

Над ним, на самом верху, возвышалось изображение солидных размеров дамы. Густо позолоченные косы её были толщиной в канат, алые уста раскрыты в вечной улыбке, искусно выточенные зрачки глаз загадочно устремились в сторону горизонта. Пышные деревянные складки платья вздымал неукротимый ветер странствий, а в правой руке мадам кокетливо держала веер размером с крышку от люка.

— Ну и ну! — пробормотал гость, отдавая должное мастерству резчиков, ибо изготовители корабельных украшений — цех совсем особый.

Этому искусству посвящают жизнь поколения, и мастер, даже если живот подведёт от голода, ни за что не снизойдёт до другого, например плотницкого, ремесла. Вспоминая свои плавания в Нижние Провинции он улыбнулся — суда по всему, фигура эта воплощала представления резчика о том, какой должна быть настоящая красавица.

Он ещё раз довольно окинул искушённым взглядом корабль: от кормы до носа, где перечёркивал синеву неба бушприт, со всем полагающимся такелажем. Была в этом корабле некая устремлённость вперёд, за которой чудились разорванные облака, убегающий горизонт и бесконечная линия курса, проведённая в океанском просторе. Чутьём и опытом молодой человек опознал в этом «старичке» хорошего ходока...

Приближающиеся шаги заставили его обернуться. Беспечно насвистывая «Лиллибульеро», с кормового трапа в его сторону направлялся малый его лет, в сдвинутой на затылок зюйдвестке и распахнутой на мощной шее рубахе.

— День добрый, сэр, — сказал он доброжелательно, хотя глаза смотрели с некоторой настороженностью. — Вижу, вам понравился наш «Дублон»? Я его боцман. Тёрнер. Билли Тёрнер.

— Как думаете, мистер Тёрнер, вага корабль не перевернётся, если пойдёт слишком круто к ветру порожний или с небольшим грузом? — осведомился гость.

— Нет, если груз положат правильно, корму не будет заносить при сильном ветре, — улыбнувшись, ответил боцман. — Сами видите, кораблик уже сколько времени ходит, — ему за двадцать лет! Других — и получше и побольше — сколько пошло на дно, а «Дублон» всё скрипит! Хороший корабль, у нас такие редко строят, голландцы обставляют.

— А как оно управляется?

— Вижу, вы сэр на морях не новичок! — одобрительно кивнул боцман. — И впрямь вид у него не очень, но руля слушается хорошо, не рыскает... — Тёрнер, видимо, готов был говорить о своём корабле часами даже с незнакомцем.

Гость даже ощутил лёгкое недовольство — уж больно этот Тёрнер хвалил старых соперников Англии на море. «Должно быть, чёрт срёт этими голландцами!» — вспомнил он брошенную в сердцах адмиралом Бэттеном фразу, которую нередко вспоминал его отец, служивший под началом сэра адмирала.

— А почему вы спрашиваете? — вдруг спохватился Тёрнер. — Никак зафрахтовать думаете?

— А что, фрахт свободен, мистер Уильям? — осведомился, прищурившись, незнакомец.