Обряд

— Даже если так, это всё равно неправильно. Сядьте! — попросил он, и Агафья повиновалась — присела на краешек постели. Владимир присел перед ней на корточки. — Вы устали, вы испуганы, вам нужно отдохнуть. Всё остальное неважно. Давайте так — просто ложитесь спать, обо всём поговорим завтра.

Агафья кивнула и смутилась. Но почти сразу же вернула самообладание.

— А можно пару вопросов о вашей истории? — спросил Владимир, неожиданно для самого себя. Помогло: Агафья вздрогнула и посмотрела на него с удивлением: — Что?!

— Вашу историю. Про цветок.

Агафья рассмеялась, видно было — хочет махнуть рукой, “да ну вас!” А затем молча кивнула.

— Тот цветок — он очень редкий?

— Да.

— И матери его было очень жаль?

— Да.

— Он завял, заболел, когда дочь полила его?

— Неважно.

— А дочь…

— Неважно, — повторила Агафья, улыбаясь, и взяла его за руки, мягко потянула на себя. — Это всё сейчас неважно. Спасибо, Владимир! — шепнула она, глядя ему в глаза; от тепла её рук и запаха кожи вновь начала кружиться голова. — Поговорим завтра, да? — Она не сразу отпустила его ладони. Да и он не очень торопился освобождать их.

— Добрых снов, Ганя! — оглянулся Владимир и шагнул за порог. За его спиной закрыли дверь — мягко, но плотно.

Владимир вернулся в гостиную и буквально на минутку присел на краешек кровати — дождаться, когда можно будет пойти в душ…

5. Молитва

Владимир открыл глаза. Отлично! Так и спит, одетый, прямо на покрывале. Ах да, просто присел подождать, когда Агафья посетит “удобства”. Что ж, завтра — сегодня уже — выходной, можно не париться. Владимир поднялся и прошёл в ванную. Отметил, что гостевая зубная щётка стоит немного не так — да и прочее чуть сдвинуто. Улыбнулся — Агафья пришла в себя достаточно, чтобы умыться перед сном.

Отмокая под душем, Владимир думал о событиях минувшего долгого вечера. Призрак — или что это было — был способен стучать по двери. Ну или за дверью был кто-то ещё, самый обычный человек. Но чем был призрак? Владимир успел посмотреть много фильмов и сыграть в большое количество компьютерных игр. Тот зыбкий силуэт больше всего походит на активный камуфляж, “плащ-невидимку”, если такое существует в реальности. И кому могло прийти в голову бродить в такой защите по минус первому этажу Управы?

Агафья отчего-то боится кошек и назвала полицейского стражником. И продолжает представляться сотрудником некой Инквизиции. Если это игра, она затянулась. Что тогда? Считать Агафью не вполне вменяемой?

Владимир переоблачился в халат, вышел и ванны и понял, что сна ни в одном глазу. Огляделся и протёр глаза — ботинки, в которых пришла Агафья, вроде бы светятся в полумраке прихожей. Едва заметно, но светятся!

Владимир погасил все источники света, включая ночник в прихожей — дежурное освещение, чтобы ночью не промахнуться и ни обо что не стукнуться. Точно, светятся. Как гнилушки: чтобы заметить, нужно смотреть не на сами ботинки, а чуть в сторону. Интересно!

Владимир сходил в гостиную за смартфоном и сделал снимки ботинок. Странная торговая марка, “Ultimum”, раньше такой не видел. И чистые какие! Словно только что с витрины. Обувь точно не мыли вчера, но она должна быть хотя бы в уличной пыли! А её нет. Владимир приподнял ботинки, по одному, посмотрел на подошвы, на швы, на все части — идеально чисто: ни грязи, ни пыли. И под самими ботинками пол чист — вокруг лежит пыль и мелкий сор, куда деваться, а под ботинками пол просто сверкает чистотой!

Владимир вернул ботинки на место. Ни в каком месте не модные — зато должны быть удобные: видно, что стелька непростая — хотя бы по рельефу. Похоже, ногу хорошо фиксируют, и ходить, видимо, удобно. И крепление непривычное — вроде бы шнурки, но плотно прижатые к коже — материалу — ботинок. Владимир осторожно потянул на себя шнурок — легко подаётся. Отпустил — и шнурок тут же соскользнул назад и встал на место. Однако! И запах — вернее, полное его отсутствие. За своей обувью Владимир следит, и там с запахами всё в порядке, но тут вообще ничего. Сильно! Надо запомнить марку — поинтересоваться.

Чёрная куртка Агафьи и её косынка висят на плечиках, на вешалке. Материал тоже интересный на вид — и тоже подозрительно чистый. А косынка ровная, гладкая, словно выглаженная. А это как возможно? Владимир осторожно провёл тыльной стороной ладони по рукаву куртки Агафьи. Гладкая, приятная поверхность. Ни волоска не ощущается, ни неровности. А на вид — вязаная. И тоже — никакого запаха. От слова “совсем”.

Ладно, пора прекращать принюхиваться к её вещам — если сейчас застукает, ситуация будет — глупее некуда. Владимир вздохнул и вернулся в гостиную. А что делает его мобильный на столе?