Обретение могущества и славы

И не оставил архиерей старцев, пока не научил их всей молитве Господней. Прочли они ее за ним и прочли сами.

Уж смеркаться стало, и месяц из моря всходить стал, когда поднялся архиерей ехать на корабль. Облобызал каждого из старцев, велел им молиться, как он научил их, сел в лодку и поплыл к кораблю.

И плыл к кораблю архиерей, и все слышал, как старцы в три голоса громко твердили молитву Господню. Подъехал архиерей к кораблю, взошел на палубу, корабельщики подняли паруса и поплыли дальше. Прошел архиерей на корму и сел там, и все смотрел на островок. Сначала были старцы, потом скрылись из вида, виднелся островок, потом и островок скрылся, одно море играло в свете месяца.

Сидит так архиерей, думает, глядит в море, в ту сторону, где островок скрылся. И рябит у него в глазах – то тут, то там свет по волнам заиграет. Вдруг видит – блестит и белеется что-то в столбе месячном: птица ли, чайка или парусок на лодке белеется. Пригляделся архиерей. «Лодка, – думает, – на парусе за нами бежит. Да скоро уж очень нас догоняет. То далеко, далеко было, а вот уж и вовсе виднеется близко». И не может разобрать архиерей, что такое: лодка не лодка, птица не птица, рыба не рыба. На человека похоже, да велико очень, да и нельзя человеку середь моря быть. Поднялся архиерей, подошел к кормчему:

– Погляди, – говорит, – что это?

– Что это, братец? Что это? – спрашивает архиерей, а уж сам видит – бегут по морю старцы, белеют и блестят их седые бороды, и, как к стоячему, к кораблю приближаются.

Оглянулся кормчий, ужаснулся, бросил руль и закричал громким голосом:

– Господи! Старцы за нами по морю, как посуху, бегут! – Услыхал народ, поднялся, бросились все к корме. Все видят: бегут старцы, рука с рукой держатся – крайние руками машут, остановиться велят. Все три по воде, как посуху, бегут и ног не передвигают.

Не успели судна остановить, как поравнялись старцы с кораблем, подошли под самый борт, подняли головы и заговорили в один голос:

– Забыли, раб Божий, забыли твое ученье! Пока твердили – помнили, перестали на час твердить, одно слово выскочило – забыли, все рассыпалось. Ничего не помним, научи опять.

Перекрестился архиерей, перегнулся к старцам и сказал:

– Доходна до Бога и ваша молитва, старцы Божии. Не мне вас учить. Молитесь за нас, грешных!

И поклонился архиерей в ноги старцам. И остановились старцы, повернулись и пошли назад по морю. И до утра видно было сиянье с той стороны, куда ушли старцы[17].

Каждый из нас молится по-своему, и если наши сердца чисты, то это хорошая молитва. Духовный путь – это путь молитвы. Молитва представляет собой пищу для души, для духовности всего человечества, для Вселенной. Молитва, – по сути, средство общения. Это те слова, которыми шепотом обмениваются между собой влюбленные. Это молчаливый и глубоко интимный обмен между человеком и Великой Тайной. Молитва соединяет нас, учит смирению, укрепляет нас, просвещает и делает нас едиными с Великой Тайной.

Мы молимся не потому, что этого от нас ожидают, не потому, что чувствуем себя обязанными поступать таким образом или из-за существования какого-то правила либо законоположения, которое делает молитву обязательной. Нет, мы творим молитву, ибо она представляет собой радостное общение с тем, кого мы любим. Мы жаждем духовного общения и присутствия того, кто заставляет трепетать все наше естество до самой сердцевины.

Через молитву мы получаем очень многое, причем не только то, что приносит с собой сама молитва, – хотя и этого тоже немало, – но благодаря милости и присутствию священной Животворящей Силы, в обществе которой мы оказываемся. Когда нас посещает Великая Тайна, когда она проникает в нас и пропитывает нас, когда мы чувствуем себя в ней и ее в себе, все прочее как бы тает, плавится. И именно таков один из моих любимых способов молиться. Это молитва, обращенная к Животворящей Силе. Молитва, состоящая в сиюминутном поклонении Великой Тайне. Когда я погружен в спокойствие и полностью настроен в резонанс Великой Тайне, то ощущаю радостный трепет всего сущего. Я чувствую его каждой клеточкой своего естества, и куда бы я ни взглянул, мне видится там Великая Тайна. Во мне, пробегая волна за волной, пульсирует идеальная умиротворенность и гармония.

Каждое действие обретает божественный характер, когда моя любимая владеет мною с такой полнотой и проникновенностью. Каждая встреча становится встречей со священной Животворящей Силой, которая живет внутри меня. Подобно Уолту Уитмену, я тоже провозглашаю: