Обрести свой мир

— Да вот вашим стену помогали поднимать, считай, уже закончили. А тут как-то все узнали, что к вам корабль идет, и все сюда рванули. Ну и мы тоже. — Дарри поглядел в сторону появившегося на горизонте теплохода.

Я подошел к жене и детям, просто обнял и стоял. Зачем говорить, когда и без слов хорошо?

Подъехал доктор на Фиате с Красным Крестом. Вышел и направился к бегающему и раздающему ЦУ Егорычу.

Сейчас теплоход был виден и нам. Его, пыхтя, тащил маленький по сравнению с ним буксир. Минут через двадцать теплоход подошел на бросок линя. В нашу сторону полетел обмотанный бечевой груз бросательного конца. Я подхватил его и потащил линек. Шедший за ним проводник подхватил еще один мужик, Музафар, который тоже служил в ВМФ. Так, потихоньку, с помощью гномов, мы вытащили и закрепили на вбитых сваях три швартова. На теплоходе обтянулись и пошли к земляному пирсу. Скоро с помощью крана положили широкую трех метровую сходню, смяв леерное ограждение.

На теплоходе, кстати, паникой и не пахло, хотя пассажиры были в основном очень молодые, лет двадцати-двадцатипяти, люди. Были и дети, но немного. По сходне сошел офицер.

— Здравствуйте, я третий помощник Збруев. С кем имею честь разговаривать? — Молодой офицер вежливо козырнул.

— Я глава города Зареченский. Очень рады видеть вас в добром здравии и у себя в гостях. — Глава пожал руку офицеру. Минут пять шли уверения во взаимном уважении, потом спустился капитан — важный такой. В конце концов, вниз пошли пассажиры. Здесь их принимал наш врач с начмедом теплохода, мерил температуру и отпускал. А затем их принимали в объятия совсем незнакомые им, но счастливые видеть хоть кого-то из своего мира люди.

Вскоре теплоход опустел, оставив на борту только дежурную смену. Пассажиров повезли на автобусах в общественную баню. Ее перед самой Катастрофой отремонтировал частник, и выглядела она не хуже турецких бань. Потом предстояла культурная программа, в исходе которой я не сомневался. Но у меня хватает дел и без большой пьянки.

Самое интересное, что люди самодисциплинировались. Прошедшие бедствия, массовые похороны, явления нечисти, драконы, враги в виде агрессивных аборигенов заставили людей серьезно относиться к собственной безопасности. Патрули, наряды не только не бузили и не возражали против назначений, но даже не пили в преддверии дежурства. И это в Среднем Поволжье, где большинство жителей выпить не дураки.

Я сидел на бампере Егеря, и смотрел на Реку. Импровизированный пирс давно опустел, люди разошлись и разъехались, жену с детьми отправил домой и только я остался, да смена на пулеметах. Пушки, пока не пристреляли, решили не трогать. На кораблях сидели с удочками матросы, таская хороших сорожек. Я крикнул им, чтобы были по осторожней, а то щука ими поужинает. День уже начинал клониться к вечеру. Солнце бликовало на стволах маленьких пушек. А ведь у нас напротив Вечного Огня, который, правда, потух, еще стоят, две ЗиС-3. Без затворов, систем наведения и прицеливания конечно, но ведь можно попробовать что-то сделать. Ведь стволы-то целы, и накатники тоже, вроде. Правда, снарядов нет совсем.

Сзади послышалось покашливание. Я уже давно чуял направленные на меня взгляды, но не шевелился. Сзади ко мне подошел глава с капитаном теплохода и капитан буксира.

— Любомир, это капитан «Михаила Кутузова» Верешагин Николай Петрович, а это капитан буксира Тимурханов Аскарбек Мавлюдович. Аскарбек Мавлюдович хочет переночевать и просит, если можно, поделиться оружием. Они домой собрались, хотя не знают даже, где он сейчас. — Глава поводил бровями. Мы все в поселке знали, что это знак недовольства.

— Любомир, комэск. Очень приятно познакомиться. А почему вы хотите уйти, ведь здесь все же город, люди? — Я пожал руки капитанам.

— У меня семья в Елабуге, и у парней тоже. Весь наш экипаж оттуда. Мы пришвартовали баржи после цунами за уцелевший бакен, недалеко отсюда, и пошли домой. Но встретили «Кутузова», он без хода совсем. Вверх такую махину мы бы далеко не подняли, вот пошли вниз по течению. Попробовали связаться морзянкой по всем волнам и диапазонам, нашли вас на УКВ. А сейчас хотели бы собраться домой, да ваш глава отговаривает. — Невысокий, похожий то ли на казаха, то ли на каракалпака мужчина, тем не менее, очень чисто говорящий по-русски, был преисполнен решимости.

— Вы говорите, баржи с лесом недалеко? А пригнать их сюда можно? А мы вам пулемет и винтовки, только не самозарядки, извините. И гранат с десяток. И даже грузовичок небольшой можно, ГАЗельку. Ведь до Елабуги пехом придется добираться из Челнов, от нее до Камы километров двадцать. — Зря глава хмуриться, это их дело, где жить, а вот баржи и сами пригодятся, и лес на них. Особенно баржи.

— Послушайте, этого за рейс маловато будет. Там ведь две баржи лиственниц, и каких! Отборных! А вы винтовочки, давайте посерьезней. А ГАЗель, это хорошо, даже не думали пока про это. — Тимурханов явно приготовился торговаться.