Образ врага

Т.А.Трофимова приходит к выводу об автохтонном образовании восточных славян, поскольку прослеживает антропологические типы узколицего и широколицего европеоида и урало-лапоноидные черты со времен неолита и бронзы вплоть до современности и выявляет локализацию типов в тех же регионах. Причем западные и восточные славяне формировались на основе одних и тех же типов практически по всей территории Восточной Европы. В.В.Бунак, напротив, находит антропологические аналоги в Западной Европе и полагает, что в начале II тысячелетия н. э. славянские племена проникли в Восточную Европу и смешались с древним населением лесной полосы восточно-европейской равнины. Г.Ф.Дебец на основе своих исследований не считает возможным установить антропологические различия между славянами и финнами и антропологическое деление славянских племен. Это дает ему основание полагать, что славяне не связаны с Западом, а являются автохтонами. Л.Нидерле обозначал прародину славян, ограничивая ее Восточной Польшей, южной частью Белоруссии, северной частью Украины, Подолией, Волынью и Киевщиной с Десной. Т.И.Алексеева очерчивает прародину славян широкой полосой от среднего течения Вислы до верховий Западной Двины с центром между современными Вильнюсом и Минском. В.В.Седов, исследуя погребения земель Великого Новгорода и Верхне-Днепровского бассейна, нашел между ними сходство и сумел на антропологическом материале отделить словен новгородских от финно-угорского населения (по сдвигу в сторону «монголоидности» у финно-угров) и славян Поднепровья от балтов (по более узкому лицу у славян). Концепция Седова выводит словен новгородских из Поднепровья. В то же время данную концепцию можно считать отнесенной лишь к одному из миграционных потоков славян.

Таким образом, мы имеем три концепции возникновения антропологических типов восточных славян, которые являются лишь внешне противоречивыми. Действительно, концепции Трофимовой и Бунака можно считать почти идентичными, поскольку установить наличие существенных миграционных потоков на заре славянской истории вряд ли представляется возможным. Даже если эти потоки и существовали, их можно рассматривать как внутренние, обеспечивавшие разные соотношения антропологических типов в рамках общеславянского типа. Скорее всего, миграционные потоки происходили из общей прародины (вспышка этногенеза) и лишь затем обнаруживались территориальные особенности, обусловленные не столько исходным антропологическим разнообразием, сколько генетическим разнообразием, придающим обособленным территориальным группам своеобразные антропологические черты. В смысле единства генотипа, вероятно, следует говорить о расовой чистоте праславян, а с точки зрения племенных особенностей — об антропологическом разнообразии. Процессы смешения с инородцами можно считать ничтожными в силу малочисленности дославянского населения Восточно-европейской равнины, климатической угнетенности северных и восточных соседей и постоянного разорения и истребления южных соседей кочевниками.

Послевоенные антропологические экспедиции дали обширнейший исследовательский материал, позволивший уточнить ранее сделанные выводы об антропологическом разнообразии русских. В частности, очень важным следует считать вывод В.В.Бунака (противоречащий иным его утверждениям) о том, что русское население связано с древнейшими неолитическими (или даже мезолитическими) автохтонами Восточно-Европейской равнины и наследует его тип. Лишь позднее восточно-европейская раса (местный дославянский тип) подверглась смешению с пограничными уральскими, балтийскими и понтийскими группами.

На глубокую древность русского типа указывают серологические исследования по факторам крови АВ0, а также новые археологические данные, говорящие о типологическом единстве русского народа в XVII–XVIII вв. по всей территории расселения (исключая Сибирь). Такое единообразие говорит о высокой устойчивости антропологического типа, ассимилировавшего примеси, а также о незначительности этих примесей — устойчивом расовом обособлении русских от всех их соседей.

Средневековые славяне по антропологической изменчивости представляют собой однородную общность — все занятое ими пространство не разделяется какими-либо яркими особенностями, в каждой точке этого общества представлена практически вся гамма общеславянского разнообразия, хотя и в несколько различных пропорциях.

По убыванию степени изменчивости в средневековом славянском мире выстраивается последовательность параметров:

А. Параметры с изменением по направлению к востоку и северо-востоку

1. Выступание носа. Угол выступания и симотический указатель постепенно уменьшаются к востоку и северо-востоку. Чаще всего это связывают с ослабеванием европеоидных черт и усиление влияния финно-угорских племен. С нашей точки зрения, этот вывод слишком тривиален. Более правдоподобное объяснение — быстрое перемешивание населения на границе со степной зоной. Родство же с более северными племенами также совершенно очевидно, но вовсе не в плане «влияний», а от единого корня.