Оборотень из Оскола

Аведис продолжал изумленно смотреть на собственную ладонь, где не осталось даже мокрого следа от черного шарика. Не будь рядом товарища, он наверное решил бы, что ему все это показалось. Появилась мысль о том, что в подземелье скопился некий галлюциногенный газ. Что, кстати, объясняло поведение таджика. Решив, что надо поговорить об этом с дядей, парень пошел переодеваться.

– 6 -

Бесконечно долгое время в нем жило чувство обиды. Оно выжгло все: память, знания, осознание самого себя. Единственное чувство, которое осталось кроме обиды, это чувство собственного абсолютного бессилия. Он забыл, кем когда-то являлся. Забыл, кто нанес ему обиду. Где-то, в самом отдаленном уголке сознания, плескались крошечные обрывки воспоминаний, будто некогда он был кем-то большим и могущественным, а не тем ныне существующим жалким комочком, многие миллионы лет сжатым в тесной черной оболочке, окруженной чем-то нестерпимо гнетущим и непреодолимым. И он ненавидел Вечность! Ненавидел свое вечное существование. И страстно желал наказать тех, кто сделал его таким и обрек на бесконечное заточение.

И вдруг возникло ощущение свободы, словно окружающая оболочку гнетущая масса раздвинулась, освобождая пространство вокруг него. Однако свобода оказалась мнимой. Несмотря на возникшее чувство облегчения, черная оболочка продолжала сжимать его жалкую сущность. И все же он продолжал прислушиваться к новым ощущениям, породившим давно забытое чувство надежды.

Вот стенки оболочки начали постепенно истончаться, и наконец, – О, хвала Матери Вселенной! – его сущности коснулось ослепительно светлое божественное тепло, изгоняя промозглый холод вечности, проведенной в заточении. И он растворился в этом тепле, отдавшись невероятному блаженству. Вместе с блаженством пришло предвкушение грядущего нового, пока неизвестного, но непременно зависящего от его воли и от его желаний.

Джасс – вдруг всплыло в сознании, и он вспомнил, кем является. Вернее, вспомнил, кем когда-то являлся, ибо сейчас представлял истончившуюся за бесконечное время заточения тысячную часть некогда могущественного создателя. Вспомнил и своих братьев, презирающих его за то, что Мать Вселенная не дала ему способность управлять Временем.

Обида вновь наполнила его сущность. Обида и желание отомстить. Но что он мог сделать в нынешнем жалком состоянии, если оказался бессилен даже тогда, когда был в тысячу раз сильнее? И от понимания собственной беспомощности обида становилась еще горше.

Вспомнилось сладостное чувство мести, когда он неистовым вихрем прошелся по мирам братьев, разрушая, взрывая и превращая в хаос все, до чего мог дотянуться. Это воспоминание несколько охладило нахлынувшую обиду.

Продолжая впитывать льющийся на него теплый свет, Джасс окинул ощущениями окружающий мир, и замер в недоумении… Такого мира просто не могло существовать. Он не мог окинуть ощущениями все целиком, ибо представлял лишь жалкую тысячную долю от некогда могущественного создателя, но даже и то, что простиралось перед ним, не могло быть созданным его братьями… Если только им не стал подвластен лем…

Однажды Росс – один из старших братьев Джасса – экспериментируя с новым миром создал существ, в результате жизнедеятельности которых вырабатывалось белое вещество – лем. Как только этого вещества накопилось некоторое количество, Росс с удивлением заметил, что оно не подвластно его воле. Он позвал всех братьев, даже молодого Джасса, дабы обсудить с ними этот феномен. Каждый из создателей попробовал свои силы на леме – результат оказался тот же, что и у Росса. Тогда они решили изменить существ, вырабатывающих это вещество, и снова потерпели неудачу – существа так же не поддавались влиянию создателей. Единственное, что можно было с ними сделать – это просто физически уничтожить. При этом даже их останки, насыщенные лемом, оставались неподвластными крайне озадаченным братьям.

В дальнейшем каждый из создателей, проводя эксперименты с удивительным веществом, сам создавал подобных существ. И всякий раз результат был неизменен – мир, в котором создавались эти существа, по мере их размножения, выходил из-под контроля, и все процессы на нем замирали, так как находившийся в его пределах создатель не мог управлять временем.

В конце концов интерес к неподдающемуся воле веществу иссяк. Миры, зараженные им, были забракованы и забыты в бескрайних просторах чрева Матери Вселенной.

И вот теперь Джасс осознал, что находится в мире буквально наполненном лемом. Теперь понятно, что так давило на него всю проведенную в заточении вечность. Неужели братья смогли получить власть над лемом, и теперь делают из него свои миры, дабы никто не смог повторить тот погром, который некогда учинил Джасс. А славно он тогда порезвился!