Оборотень или Спасение в любви.

— Я и не заметил, как ты ловко, сударыня, меня к тому письму подвела. Оказывается ты такая хитрая лисичка.

— Серж, ну хоть намекни, — канючила она, ещё придвигаясь к нему.

Ну как тут устоишь.

— Всё и ничто.

— Серж!?

— Всё, всё. Достаточно на первый раз разговоров. Как ты не устала, я ж тебе не про фасон шляпки рассказывал.

— Вот от этого я как раз и устала бы. Не люблю ходить по модисткам.

— Пойдём, прогуляемся, что-то засиделись мы. Я остановлю Митрича.

— Как скажешь. Может, пройдясь, ты подобреешь.

Он помедлил и спросил совершенно для неё неожиданное:

— Принцесса моя, ты счастлива?

Она кивнула, но ей показалось ответ недостаточным и отвечая бурным восторгом, кинулась ему на шею. Разве теперь непонятно…

Митрич убавил ход лошадей, они пошли шагом и вскоре: Тпру! — встали. Барон выпрыгнул из кареты первым, едва она остановилась на обочине дороги, у лужка, и повернулся, чтобы подхватить на руки жену. Он несколько минут держал её за талию на весу и прежде чем её ноги коснуться земли, чмокнул в нос, потом, не обращая внимания на таращившихся слуг, в губы. Она сияла. Ещё бы! Они были вместе и близки, как могут быть близки муж и жена. У них настоящая семья. Они улыбались сейчас друг другу охваченные одним искренним счастьем. С самого того необычного дня знакомства она не пожалела о том. Одна тональность чувств и мыслей, одно неразделимое целое была их встреча в этом мире и брак венец этому чуду. Сердясь на мешающее смотреть на мужа садившее за горизонт солнышко, и от этого щуря глазки, думала Таня.

Кони остановились у подножия пологого холма. Они вышли из кареты и прошли вперёд к краю обрыва. Митрич с возницей маялся невдалеке. Под обрывом синела речка. За ней курчавились берёзовые леса, хвалясь, белыми стройными ногами. У подножия холма, прямо перед речкой, лепились под соломенными шляпами домишки. Торчали кое — где колодезные журавли, а посередине белой свечкой с яркой синей маковкой, высилась колокольня.

— Так легко, что впору полететь, — развела она руками, у самого края, смешно щурясь на последние яркие лучи садившегося солнышка.

Он попробовал её напугать, якобы лёгким толчком в спину, крепко держа за юбку при этом, она, заверещав, метнулась к нему. Сергей посмеиваясь, жарко поцеловал. Спросил, тихонько щекоча горячим дыханием висок:

— Напугалась?

— Противный. У меня сердце оборвалось. Скоро сумерки будут в гости проситься. Где ты надумал останавливаться на ночь? Серж, я боюсь в лесу.

— У тебя будет личный сторожевой пёс…

Таня, разглядывая его, улыбнулась своим мыслям. Широкие плечи, узкий таз, плоский живот, узкая талия и крепкая шея и в человеке просматривался доберман. Элегантный красавец, что там, что тут. Но спохватившись, вернулась к ночёвке.

— Тебе смешно, а мне страшно, — капризничала она.

Он со всем пылом уверял:

— Мы успеем добраться до постоялого двора, и ты уснёшь у меня на плече. Так не страшно?

Ей с ним никогда и нигде не было страшно. Суетилась так, ради самой суеты, чтоб не забывал, что она слабая женщина.

— Куда же мы едем? — спросила она любопытствуя.

— В имение Софьи, — открыл тайну он, держа в плену своего взгляда её милое личико.

— Как чудно, обрадовалась она, но уже через минуту насторожённо спросила. — Это из-за письма? У тебя есть необходимость переговорить с графом?

— Я хотел сделать тебе приятное, предоставить возможность повидаться с Софьей и их маленькой с Владимиром дочкой.

— Врунишка, но Бог с тобой. Ты решительно не хочешь посвящать меня в тайну. Я умолкаю и больше не настаиваю. Пойдём, пройдёмся по разнотравью. Так чудесно. — Показала она на тропинку, убегающую по лугу вдаль.

— Ну, пойдём, — улыбнулся он, жалея, что лес далече.

Глава 36