Обольстительница в бархате

Лисберн легко разобрал написанное. А еще до него донеслись звуки. В ней все трепетало и кипело, и поэтому, когда она, почти не двигаясь, только писала, от нее исходил легкий шелест, как от морских волн, очевидно различимый на фоне скрипящего пера. И аромат. Легкий, чистый аромат лаванды.

Он сразу вспомнил ночи высоко в горах Тосканы… Окна виллы выходят на узкую долину… Внизу в темноте, на террасах виноградников мерцают светлячки… Доносится аромат цветущей лаванды, как первый намек на то, что скорбь уйдет, что покой наступит.

Сердце отозвалось острой болью, нахлынул жар, и неожиданно он испытал такой приступ желания, что, вздрогнув, отшатнулся.

Она подняла голову и посмотрела на него.

— Как вы, однако, умело… отсекаете лишнее и сводите все к самому главному.

— У меня большой опыт, — сказала Леони. — Мои сестры — гениальны, но им не хватает лаконичности. — Не дожидаясь его реакции, она продолжила: — Понедельник уже на носу. Слишком короткий срок для уведомлений. Боюсь, большая часть общества уже будет приглашена куда-нибудь.

— Звезда Суонтона восходит, и поэтому люди найдут на него время, — заверил он. — Мы начнем рано, чтобы почитатели послушали его примерно час, а потом отправились бы развлекаться дальше. И это будут совсем новые стихи, вот что самое привлекательное. Что думаете?

Леони отложила перо.

— Конечно. Это такая щедрость со стороны его светлости…

— Вы же спасли его поэтический вечер в прошлый раз, — напомнил Лисберн. — А потом еще были те вещи, которые изготовили девушки своими руками. Очень трогательные.

— Да, действительно. — Выпрямившись, она отодвинулась от стола. И от него. И сделала это так мягко, что Лисберн даже не понял сразу, почему теперь до него не доносится ее аромат. — Я надеюсь, вы пригласите выступить одну из руководительниц Общества модисток.

Ему пришлось подавить в себе желание вновь приблизиться к ней. Не стоит дышать ей в спину. Это слишком очевидно.

— Пусть она выступит с небольшой речью, — предложил он. — И попросит дополнительных взносов. Мужчины больше любят опустошать свои карманы, когда молодая, красивая женщина, просит их об этом со сцены.

— Наверное, это буду я, — сказала Леони. — Марселина нездорова, а Софи в отъезде. Я умею хорошо говорить о деньгах и вытаскивать их из людей, так что все будет в порядке. Итак, милорд… — Отложив перо, она вышла из-за стола. — Я должна от всего сердца поблагодарить вас. Что-нибудь еще?

Ему указывали на дверь, и не могли это сделать яснее.

Саймон сказал себе, что она его не провоцировала, и он не станет провоцировать ее в ответ, словно ребенок. Однако маркиз тянул время. Сначала перечитал ее записку, потом рассмотрел предметы на столе.

— Вы забыли какую-то часть из своего плана? — поинтересовалась Леони. — Указано ошибочное время? Или неправильная входная цена?

— Нет, все в порядке. — Он сделал шаг назад. — Все в полном порядке.

А с ней — нет. В ней все еще пылала злоба.

Из-за Глэдис.

— Вот только… — Лисберн оборвал себя. — Ладно, нет! Я уверен, что это вряд ли покажется вам интересным. Праздные домыслы.

Он скорее почувствовал, чем заметил, как мисс Нуаро насторожилась. Ему мало что было известно о портновском деле, но вот в торговле он разбирался намного лучше, чем показывал это. Для людей, занятых в коммерции, домыслы редко бывают праздными. Если сэр А. оказался на грани банкротства, или лорду Б. надоела его любовница, или леди В. скрывает гигантский карточный долг от своего мужа, торговцы, поставляющие им товары, первыми захотят узнать об этом.

— Что ж, тогда не смею вас задерживать, — бодро произнесла Леони.

Пора уходить. Ее ошибки в делах — не его проблема. А она не могла дождаться, когда освободится от него. Лисберн направился к двери.

Один, два, три шага. Он уже взялся за ручку двери, как у него перед глазами возник голубой с розовым веер леди Альды, а потом донесся ее шепот, полный неискренней заботы.

«Неужели никто не может помочь советом нашей дорогой леди Глэдис? Это такой стыд — отдать себя в их руки. Я не хочу сказать, что те женщины совсем уж беспринципны. Однако…»

Лисберн остановился и повернулся к ней лицом.

— Нет, не могу. Не могу уйти, не спросив. Мисс Нуаро, меня одолевает любопытство. Скажите, что вы не говорили Глэдис, что сделаете из нее королеву бала.

Леони моргнула.

— Вы моргнули, — объявил он. — В вашем случае это признак шока. Возможно, мне нужно было преподнести данную новость более осторожно.

— Нет-нет. Это лишь из-за смены темы разговора. — Она покачала головой. — Меня вообще невозможно шокировать. Я уже слышала, что на нее заключили пари.

— Вчера на приеме у леди Джерси целый вечер хихикали над этим, — сказал Лисберн. — Это правда? Королева бала? Глэдис?

Она изобразила на лице вежливую, дружелюбную улыбку.

— Судя по всему, вы считаете немыслимым, что леди Глэдис обладает огромным неиспользованным потенциалом. Для вас это кажется нереальным — то, что кто-то, не рожденный красивым и очаровательным, может завоевать чье-то сердце? Или я вас неправильно поняла?