Обольщение миледи

– Да простит меня Господь, но я молюсь, чтобы дьявол забрал твою душу, Рейнер дю Омэ, – выругалась настоятельница, выплеснув на него свое негодование. – Как вы посмели подрывать мои авторитет, предлагая ваш дом, после того, как я велела бастарду Хейдона оставить свою госпожу в монастыре?

Не ожидая атаки, Рейнер от удивления округлил глаза. Однако, как это всегда бывало, когда он сталкивался с чем-то, чего не желал терпеть, он нашел укрытие за собственной вспышкой гнева. Выпятив грудь, он вздернул подбородок.

– В чем дело? – спросил он. – Надо было возражать против моего предложения в погребе, а не сейчас.

– Так вот, оказывается, на что вы надеялись, – огрызнулась Герта. – Что я стану пререкаться с вами при моих людях? Впредь я не позволю вам подрывать мой авторитет или каким-нибудь иным способом вредить мне. Отныне я не потерплю в нашей обители ни вас, ни вашу родню.

– Вы не посмеете! – Рейнер пришел в бешенство. – Я представитель короля!

– Поверьте, моя жалоба на вас первой ляжет на стол Высокого суда, – заключила настоятельница.

Ее слова лишили Элиан надежды найти здесь в будущем убежище. И, забыв об осторожности, она, не помня себя, набросилась на отца.

– Ты убил меня! – воскликнула она. – После твоей смерти я вынуждена буду идти на панель, чтобы не умереть с голоду.

– Как ты смеешь со мной так разговаривать? – вскричал отец и подтолкнул ее в направлении монастырской гостиницы. – Придержи язык и ступай за угол, чтобы вместе с отрядом Хейдона отправиться домой.

– Я не поеду! Я не поеду домой, после того как леди Хейдон и ее пасынок объявили нас своими врагами.

Стоявший за спиной отца Адельм взглядом призвал ее к осторожности. Но Элиан его проигнорировала.

– Пожалуйста, не посылай меня с ними, – взмолилась она, охваченная страхом. Леди Хейдон опасений у нее не вызывала, но сэр Джос в мгновение ока превратился из красивого рыцаря, нуждавшегося в ней, в могущественного врага, жаждавшего крови ее отца. А она прикасалась к нему, забыв о приличиях, и от этих прикосновений ее бросило в жар.

– Этот ублюдок не представляет для тебя опасности. Все, что он говорил, сущий бред. Забудь об этом. – Рейнер избегал ее взгляда.

Рейнера нисколько не волновало, что сэр Джос может представлять угрозу для его дочери. Он хотел, чтобы Элиан осталась в Конитропе.

Элиан обдала волна гнева. У отца наверняка есть план, связанный, как всегда, с деньгами.

– Будь ты неладен, но, кажется, ты нашел способ использовать меня, как использовал моих сестер и мою мать и эту бедную девчушку, ставшую мне мачехой, – выкрикнула она.

Рейнер постоянно был озабочен тем, как раздобыть денег, и с этой целью женился вторично на девушке младше Элиан, использовав приданое Изабелл в качестве дополнительного обеспечения для нового займа. Но его жена умерла при родах, в результате чего приданое вернулось в ее семью. После этого Рейнер оказался в еще больших долгах.

Рейнер дал дочери пощечину. Перед глазами у нее поплыло, и она покачнулась, схватившись рукой за горящую щеку.

Отец повернул ее к себе.

– Упади на колени и моли о прощении, пока я не вырезал твой поганый язык, чтобы в корне пресечь твою дерзость, – произнес он тихо, что свидетельствовало о глубине его гнева. Но гнев был единственным средством, к которому он мог прибегнуть, чтобы оградить себя от обломков, в которые превратил свою жизнь.

Элиан вызывающе вскинула голову. Она извинится перед ним после того, как он извинится перед ней.

– Послушай меня, дрянь. Бастард Хейдона едет в мой дом по моему приглашению. Ты будешь ухаживать за ним и его госпожой, оказывая им почести, какие оказывала бы любому другому гостю, в противном случае я сдеру с тебя шкуру.

– В таком случае сдери с меня шкуру, – огрызнулась Элиан. – Зачем она мне, если ты лишил меня будущего.

Отец снова замахнулся на нее, но тут Адельм положил ладонь на плечо своего господина.

– Милорд шериф, – произнес он спокойно и холодно. – Только не здесь и не сейчас.

Рейнер круто повернулся к своему капитану, не менее изумленный его вмешательством, чем Элиан. Это была прерогатива мужчин учить своих женщин уму-разуму по собственному усмотрению. Рейнер мог отложить исполнение задуманного, но никогда не смягчался, чтобы отказаться от него вовсе.

– Если вы нанесете госпоже дю Омэ увечье, она вряд ли сможет ухаживать за леди Хейдон или присматривать за вашим домом.

Еще одно предательство, с болью подумала Элиан. Адельм знал! Он знал, что отец замышлял использовать ее, и решил напомнить ему об этом.

– Ты прав, – согласился Рейнер, бросив взгляд на дочь.

– Слушай внимательно, дрянь. Ты будешь ухаживать за леди Хейдон, как за родной матерью. Узнаю, что ты не выполнила своих обязанностей или каким-то образом выказала неуважение ублюдку Хейдону, отрекусь от тебя. Пойдешь тогда просить милостыню или торговать собственным телом с моего благословения.

Он резко повернулся.

– Займусь делом, – бросил он через плечо Адельму, направляясь к гостинице.

– Как только вернусь из Конитропа, милорд шериф, – крикнул ему вдогонку Адельм, – немедленно приеду к вам с докладом.