Обнажённый Бог: Феномен

Одет он был в черную кожаную куртку, глаза скрывали непроницаемо черные очки. По гравию проскрипели тяжелые ботинки. Он направлялся к толпе. Кобура с торчавшим из нее автоматом Узи хлопала его по бедру с каждым шагом.

— Привет, — пробормотал Лука. — Похоже, в молодости кто-то чересчур насмотрелся идиотских боевиков.

Марселла подавила улыбку, когда «плохой парень» остановился перед ними.

— Эй, ты, — прорычал Брюс Спэнтон. — Ты мне мешаешь, приятель. Будь счастлив, что еще жив.

— Чего вам здесь надо, ребята? — устало спросил Лука. Темные флюиды, исходившие от Спэнтона и его спутников из поезда, были неподдельны. Не все еще на Норфолке успокоились, вернувшись из потустороннего мира.

— Мы с ребятами просто проезжали мимо, — сказал Спэнтон с вызовом. — Это что, запрещено законом?

— Закона нет, зато есть много пожеланий, — ответил Лука. — Здесь вас никто не ждет. Уверен, ты уважаешь мнение большинства.

— Пошел ты… сам знаешь, куда. Что ты будешь делать? Копов позовешь?

Большой серебряный значок шерифа материализовался на груди Марселлы.

— Я из полиции Колстерворта.

— Послушайте, — заговорил Брюс Спэнтон. — Мы просто решили осмотреть город. Повеселиться немного. Пополнить съестные запасы, разжиться Норфолкскими слезами. А завтра отчалим. Мы не хотим никакого шума. А оставаться здесь мы не собираемся. Зачем нам ваша зачуханная дыра? Понимаете, что я имею в виду?

— А как вы собираетесь расплачиваться за еду? — спросила Марселла. Лука еле сдержался, чтобы не бросить в ее сторону нахмуренный взгляд.

— Расплачиваться? — изумленно завопил Спэнтон. — Ты что, обалдела, сестренка? Мы теперь ни за что не платим. Все это сгинуло вместе с законниками. Кто нынче платит?

— Так дело не пойдет, — вмешался Лука. — Это наша еда. Не ваша.

— Она вовсе не твоя, балбес. Она принадлежит всем.

— Мы ее добыли, а не вы. Она наша. Понял?

— Да пошел ты. Мы жрать хотим. Имеем на это право.

— Теперь я тебя вспомнил, — сказал Лука. — Ты из банды Декстера. Его холуй. Что, скучаешь по нему?

Брюс Спэнтон указал на него пальцем.

— Я тебя запомню, подонок. Ты еще пожалеешь.

— Прежде чем отправляться в гости, научись манерам, — сказал Лука. — И следуй им. А теперь полезай на свою жалкую карикатурную машину и отчаливай. Или оставайся у нас. Мы тебе полезную работу предоставим. Будешь, как и остальные, зарабатывать себе на проживание. Потому что на паразитов мы тут не работаем.

— Дадите рабо… — гнев и недоумение были так велики, что Брюс Спэнтон даже не договорил. — Что, клянусь преисподней, это такое?

— Специально для тебя: преисподняя. А теперь валите отсюда, пока мы вас силой не заставили, — за спиной Луки послышались одобрительные возгласы.

Брюс Спэнтон оглянулся, посмотрел на толпу и ощутил их воинственное настроение.

— Да вы, подонки, все тут поголовно спятили. Понимаете? Спятили! Не успели мы все выбраться из этого дерьма, как вам опять туда захотелось.

— Все, что мы делаем, — это строим себе нормальную жизнь, как умеем, — сказал Лука. — Присоединяйтесь к нам или отваливайте.

— Ну, мы еще вернемся, — сказал Брюс Спэнтон сквозь зубы. — Увидишь. И люди присоединятся к нам, а не к тебе. Знаешь, почему? Да потому, что это легче! — он направился к поезду.

Марселла улыбнулась Луке.

— Мы победили. Показали этим ублюдкам. Оказывается, мы с тобой не такая плохая пара. Теперь мы их больше не увидим.

— Это всего лишь островок на маленькой планете, — сказал Лука. Последний выпад Спэнтона обеспокоил его больше, чем того бы хотелось.

3

За пять часов до вылета с тела сержанта Сайнона сняли последний медицинский пакет. «Катальпа» загрузили до отказа: кроме экипажа, на борту его находились тридцать пять могучих сержантов и обслуживавшая их бригада физиологов численностью в пять человек. Стоя в коридоре чуть ли не плечом к плечу, огромные солдаты цвета ржавчины выполняли гимнастические упражнения с целью проверки физических параметров обретенных ими недавно тел.

Они не ощущали ни усталости, свойственной человеку, ни тянущей боли. В контрольную нейросеть поступали предупреждающие сигналы о понижении уровня сахара в крови и мышечном напряжении. Сайнон подумал, что они, должно быть, высвечивались на дисплее не в виде ярких картинок, излюбленных адамистами, а представляли собою серые, невыразительные значки. Зато расшифровать их было проще простого.

Приобретенным им телом он остался вполне доволен. Полученные при монтаже глубокие шрамы почти затянулись. Несколько дней, и небольшое ограничение в движениях пройдет без следа. Способность к ощущениям соответствовала эденистским стандартам. Майкл Салдана, видно, не поскупился на разработку биотехнической конструкции.