Обмену и возврату не подлежит

Он был в приподнятом настроении и широко улыбался. Выглядел отдохнувшим, был чисто выбрит, из-за чего казался совсем юнцом. Перелила кофе в термокружку, чтобы не остыл, а завтрак переложила в контейнер. Времени не оставалось даже на нормальный душ.

- Да ладно, можно так не спешить. Номер сдавать только в двенадцать.

- Нет, ребятки, надо торопиться, а то, и правда, неделю будем ехать. Сейчас я быстро умоюсь, почищу зубы, а вы можете уже потихоньку выходить и сдавать номер.

Помня должок, удобно устроилась на переднем сиденье, ела свой фантастический завтрак и пила не менее фантастический кофе. Даже то, что он немного подостыл, не портило ситуации, потому что за окном открывался невероятный вид. Настоящая зима! Вся земля и деревья заботливо укутаны пушистым снегом. Мимо проносились полузабытые деревеньки, оставляющие тень грусти на сердце. В подобной жили мои бабушка с дедушкой.

- Спасибо, мальчики, что вкусно накормили. Теперь я готова к путешествию. Вы-то сами поели?

- Да, и не один раз! Ты же знаешь, мы ранние пташки, - довольно сказал Богдан.

- А ты сегодня почему такой радостный?

- Смотри, какая погода! Сын рядом. Я свободен, и впереди столько всего хорошего.

- Ясно. Богдан, а что с всё-таки с твоими родителями? Карина так толком и не рассказала.

Богдан погрустнел. Надо же, я опять испортила ему настроение! В этот раз не хотела, просто воспоминания навеяли. Было видно, Богдан боролся с собой. Ему не хотелось рассказывать, но с другой стороны, умалчивать такие вопросы, учитывая сложившуюся ситуацию, тоже нельзя.

- Я не видел их с шестнадцати лет и особого желания не возникает.

- Это так странно для меня. Карина, наверное, рассказывала, как дружно мы жили.

- Да. Я не знаю, что такое семья. Пока она у меня была, не ценил. У нас не доходило до дружеских посиделок у костра, и со стороны родителей я видел только критику. Надо сказать, не без оснований, был тем ещё засранцем. Думаю, когда ушёл из дома, они перекрестились.

- Не верю, что ты ничего про них не знаешь?

- У них всё хорошо.

- То есть они живы и здоровы?

- Да.

- Это же просто обалдеть! Тём, ты слышишь? У тебя есть живые бабушка и дедушка! Я не знаю, что там у вас произошло, но в шестнадцать - это юношеский максимализм. Ты же изменился, вырос, помудрел! Мне кажется, глупо теперь не встретиться через столько лет.

Я с надеждой смотрела на Богдана, но он оставался суров и напряжён. Тема не вдохновляла его на разговор и явно раздражала.

- Нет, я не поеду к ним. Если ты об этом.

- Даже ради сына?! - применила я дешёвый приём шантажа и сразу же пожалела.

- Да, - ни секунды не колеблясь, ответил Богдан.

Опять повисло недоброе молчание, даже Артём не высказался. Ушла в свои мысли и переписку со Степаном.

Через пару часов нам встретилась вывеска: «Горки с плюшками». Богдан остановился.

- Давайте заедем. Ещё в Москве хотел покататься, но не было подходящего момента.

- Ну если мы совсем не спешим…

- Абсолютно.

Тогда какого фига мы выехали за полторы недели до Нового года, если могли ещё недельку дома провести? Но сегодня Богдан любезен и заботлив, как никогда, поэтому не стала портить ему настроение своими комментариями.

Горка оказалось той, что надо. Больше всего мне нравилось, что она безопасная, и можно расслабиться. Артёма невероятно увлекало, что ему разрешили кататься без сопровождения взрослых на отдельной плюшке. А Богдан радовался, кажется, всему, ему просто хотелось повеселиться.

Укатавшись до изнеможения, пошла в кафе, организованное прямо на спуске, между горкой и подъёмником. Мужиков было не утащить, и не известно кто получал удовольствия больше - Богдан или Артём. Я же позволила себе выпить глинтвейна на открытой веранде, и мне уже тоже нравилось, как складывается наше путешествие. Не знаю, когда мы доберёмся до пункта назначения, а пока никакого утомления от дороги и сплошные развлечения. Но всё же пора двигаться дальше, сегодня мы проехали рекордно малое количество километров, а уже почти четыре часа. Чувствовала, будет повторение вчерашнего дня: опять Тёма уснёт в машине, что грозит всем бессонной ночью. Спускалась по лестнице, и сзади на меня налетела ребятня. Не успев схватиться за поручень, я свалилась с трёх ступенек вниз, неудачно подвернув под себя ногу и больно ударившись спиной о ступеньку. Ощутила резкую боль в ноге, боялась пошевелиться, мимо проходящие отдыхающие принялись меня поднимать. Вроде была цела, поэтому не стала привлекать лишнего внимания. Посидев минут десять и немного отойдя от шока, осознала, что нога ведёт себя подозрительно: болит и не слушается. Предполагать страшное отказывалась. Позвонила Богдану. Ответил только с шестого раза.

- Мы уже идём, - не дожидаясь моего вопроса, сказал он.

- Да, приходите. Я у кафе на лавочке.

Разгорячённые и румяные от мороза ребята шли нараспашку, несмотря на холод и ветер. Я же не могла сдержать слёз: было больно и обидно!

- Кристин, что с тобой? Кто-то обидел? - встревожено спросил Богдан.