Обманы

Проигравший Фелпс откинулся на спинку кресла. Он был следователем низкого ранга, который проводит предварительное расследование для того, чтобы вышестоящие люди могли сделать выводы. В его работе было так мало интересного, и она лишена блеска. Единственный момент, когда он мог получать от нее удовольствие, — это если его слушатели ахали, услышав от него неожиданные сведения. И вот теперь, как раз тогда, когда он собирался их выложить, эта бледная красавица, слишком сообразительная — просто рискованно сообразительная — отняла у него момент торжества.

— Но это значит, что было совершено убийство, — говорила теперь она, и сержант посмотрел на нее с невольным восхищением.

— Весьма вероятно, мэм. Так что мы пытаемся выяснить, не имели ли врагов мистер Стуйвезант или его гости. Ну, я не хочу сказать, что у леди Лонгворт были враги, но мы получили сведения от двух журналистов — Майкла Бернарда и Джоли Фэнтом, — что они недавно узнали, что мистер Стуйвезант был владельцем компании под названием «Вестбридж импорт», и они также сказали, что леди Лонгворт иногда покупала… Миссис Андерсен!

Но Александра обняла ее и не дала упасть, пока в уме Сабрины крутилось письмо Стефании: "Я разыграла полицейского следователя и сказала: «Вы не можете рассказать мне ничего, чего бы я уже не знала…»

Вы не можете рассказать мне ничего, чего бы я уже не знала.

Вы не можете рассказать мне ничего…

«Они охотились за мной. Они думали, что я знаю об их подделках».

Фелпс был удовлетворен. Он добился желаемого эффекта.

— У меня есть несколько вопросов, миссис Андерсен, — мягко сказал он.

Сабрина подняла голову. Они не знают, кто она такая. Их интересует нечто похуже.

— Пожалуйста.

Фелпсу было любопытно. «Ее мучает что-то еще, — думал он. — Она напугана. Чем? Чем-то, связанным с „Вестбриджем“. Но что это может быть? Она живет в Америке, она не имеет к ним никакого отношения».

— Во-первых, — начал сержант, — леди Лонгворт рассказывала вам о Максе Стуйвезанте?

— Упоминала, что едет с ним в круиз.

— А что она говорила о круизе? Или о других гостях? Куда они направлялись?

— Нет. Ничего.

— Она не говорила о врагах, которых мог, был иметь Стуйвезант?

— Мистер Фелпс, моя сестра никогда не разговаривала со мной о делах Макса Стуйвезанта или о людях, с которыми он имел дело.

Фелпс был озадачен. Он готов был поклясться, что она говорит правду. Тогда чего же она боится? Он продолжал, заглядывая в свои записи:

— Майкл Бернард обратился к нам, когда узнал, что мы подозреваем, что яхта была взорвана. Он рассказал нам, что между Стуйвезантом и людьми «Вестбриджа» произошел разрыв. Леди Лонгворт никогда не говорила с вами о «Вестбридж импорте», или Рори Карре, или Иване Ласло? О том, что покупала у них?

Последовала пауза.

— Она иногда упоминала Карра, как и десятки других продавцов и дилеров. По-моему, она в последнее время ничего у него не покупала. По крайней мере, ничего крупного. Они замолчали.

«Ну, — подумал Фелпс, — на этот раз она в чем-то солгала. Но будь я проклят, если знаю, в чем. Нет ни намека на то, что этот магазин был связан с какой-нибудь контрабандой или сговором о подделках. Но что-то ей не дает покоя». Пытаясь, это понять, он продолжал задавать вопросы о людях, которых Сабрина знала и о которых не знала. Он все продолжал и продолжал — казалось, совершенно бесцельно, — потом, наконец, закрыл свою книжечку.

— Мы ищем Карра и Ласло и, несомненно, выясним больше, когда найдем их. Вы не знаете еще чего-нибудь, что могло бы нам помочь, мэм?

— Нет, — устало ответила Сабрина. Когда они найдут Рори Карра, он, вероятно, попытается впутать ее в это дело, но пока она ничего не может предпринять. Пока репутация «Амбассадора» вне опасности, и ее собственная тайна тоже. Но она так устала, как будто только что пробежала марафон и финишировала всего на полшага раньше остальных. Слишком поздно рассказывать Александре правду — раз вмешался Скотланд-Ярд, она не может сделать ее участницей своей полулжи. Она еще более одинока, чем раньше. «Я хочу домой, — подумала она. — Я хочу быть с Гартом».

— Где мы можем связаться с вами, миссис Андерсен? — спросил Фелпс. Она сказала ему телефон дома на Кэдоган-сквер. — А в Америке?

— Я сообщу вам, когда буду возвращаться домой. Я планирую какое-то время пробыть здесь. Александра проводила его до двери. Она не задавала вопросов, пока Сабрина закрывала жалюзи витрины и запирала двери.

— Хотите поговорить, душенька? — спросила она, когда они поймали такси.

Сабрина покачала головой:

— Нет. Спасибо вам. Может быть, потом…

На Кэдоган-сквер она вышла из такси одна, все еще сжимая в руке письмо Стефании. Отпирая дверь и входя в дом, она по-прежнему повторяла одну его строчку, снова и снова: «Вы не можете рассказать мне ничего, чего бы я уже не знала».

Ночью было труднее всего — медленные тихие часы, когда Сабрина была одна, думая о Стефании, томясь по Гарту, и мысли ее безудержно перескакивали из одного мира в другой. Днем было лучше: она была занята и думала только о том, что делает в данную минуту.