Обманы

Во вторник она передала Брайану список вещей, купленных Сабриной в Китае.

— Эти предметы нужно будет выставить в демонстрационном зале. А эти необходимо как можно скорее переслать покупателям. Имена указаны на обратной стороне. Там все знакомые. У вас ведь есть их адреса?

— Да, миледи. Я позабочусь.

— И еще, Брайан. Никак не могу отыскать вклады за сентябрь…

— О, миледи, прошу прощения, гроссбух на моем столе. Леди Верной на прошлой неделе прислала нам свой чек… — Он сделал паузу, не договорив.

Почему? Очевидно, он ждал какого-то комментария от нее или удивления. Видимо, леди Верной слыла неаккуратной плательщицей…

— В самом деле?

— Да-с, прислала. И на этот раз прошло всего полгода.

— О! Она становится более оперативной.

— Значительное улучшение, миледи! В прошлый раз нам ведь пришлось ждать целых восемь месяцев…

— Если мы проживем с вами долго, Брайан, возможно, дождемся того знаменательного момента, когда леди Вернон уплатит за покупку вовремя.

Он улыбнулся:

— Послезавтра я представлю вам чеки на подпись, миледи.

А затем пришла леди Рэддисон, чтобы заказать что-нибудь эпохи Регентства на Чилтонском аукционе.

Когда она, Стефания, сидела рука об руку с Максом Стуйвезантом в павильоне, где проходили торги, ей пришла в голову мысль разузнать у него, что он слышал о ее ссоре с Рэддисонами. Судя по его репликам, он уже познакомился с этой светской историей после своего возвращения из Нью-Йорка. Но она сдержалась. Его пронзительные глаза и снисходительная улыбка краем губ смущали Стефанию, делали ее в собственных глазах юной и простодушной. Она понимала, что он обхитрит ее и выудит из нее больше информации, чем предоставит сам.

Торги продвигались быстро, и вскоре уже было продано несколько лотов. Стефания внимательно изучала участников аукциона, особенно Александру, которая в последнюю минуту согласилась поехать с ними. Она торговалась изящно и смело, избегая лихорадочной жестикуляции и мимики, характерных для большинства участников. Стефания вскоре поняла, что главное в этом деле — быть ненавязчивым и тихим, что помогало держать конкурентов в неведении относительно того, кто против них выступает. Не зная возможностей соперников, они не могли понять, насколько следует поднимать цены, и в результате часто проигрывали. Она вспомнила беседы Гарта и Ната Голднера о покере и улыбнулась. Чилтонский аукцион был похож на игру в покер. Только ставки здесь были неизмеримо выше.

Когда на всеобщее обозрение было выставлено бюро времен Людовика Шестнадцатого, продавец вкратце рассказал историю его происхождения и открыл торги с цены в тысячу восемьсот фунтов. Над павильоном зависла тишина. Продавец напряженным взглядом стал обводить ряды участников торгов. Когда его глаза на секунду остановились на Стефании, oнa чуть вздернула подбородок.

— Две тысячи! — крикнул продавец. Радостное волнение мурашками пробежало по спине. Продавец понял ее жест, он понял ее! Значит, она тоже может!

— Кто больше? Предложено две тысячи фунтов. Жду предложений! — воскликнул продавец аукциона, и участников торгов словно прорвало…

Продавец едва успевал регистрировать сигналы с мест и выкрикивать все более крупные суммы. Наконец его взгляд снова деликатно задержался на лице Стефании. Она коснулась булавки на отвороте своего платья.

— Шесть тысяч! — торжественно провозгласил продавец и тут же добавил еще более торжественно, заметив, как Стефания вновь коснулась своей булавки: — Прошу прощения, семь тысяч!

Среди участников торгов прокатилась легкая волга смущения. После небольшой паузы вызов Стефании приняли два смельчака, назвав свои цены. Продавец монотонным голосом регистрировал увеличение:

— Восемь тысяч, господа!.. Восемь тысяч пятьсот!.. Ею овладело раздражение. Она не могла себе позволить проиграть при первой же попытке.

И снова взгляд продавца стал блуждать по лицам собравшихся. Когда он дошел до Стефании, та чуть повернула голову вправо и тут же вернула в прежнее положение.

— Девять тысяч! — воскликнул продавец. После секундного промедления Стефания повернула голову уже налево и снова вернула в прежнее положение.

— Десять тысяч! В ушах Стефании поднялся колокольный звон. Она со страхом следила за губами продавца.

— Продано! — возвестил тот, наконец. — Продано леди Лонгворт за десять тысяч фунтов! Толпа зааплодировала.

Стефания продолжала смотреть на вежливое лицо продавца и не могла пошевелиться. Десять тысяч фунтов… Это свыше двадцати тысяч долларов. Вдвое больше, чем она зарабатывает в год в университете. Сабрина не простит ей.

— Фантастично, леди Лонгворт! — воскликнул Макс. В его серых глазах сквозило восхищение. — Как мастерски! Как тонко! Как расчетливо! Надеюсь, мне никогда не придется быть твоим конкурентом на аукционах.

Она внимательно взглянула на него. Если он, таким образом, насмехается над ней, скоро об этом будет известно всем.