Обманувший смерть

– А много тех, кому есть до тебя дело? – прищурилась Тётушка. – Привлекает не имя, а дела. Будь тихим, и никто тебя не заметит.

– Спасибо за науку. Я принимаю это имя. Зовите меня Кано.

– Так тому и быть, – серьезно кивнула она. – Что же, Кано, если мы с этим разобрались, то как ты собираешь отрабатывать долг?

Да начнется первый раунд торговли.

* * *

Пока лежал в постели, то не раз обдумывал ситуацию. Чтобы найти способ, как расплатиться, надо понять окружающие реалии. А чтобы их понять – надо как минимум задавать вопросы, но… Неправильные вопросы быстро выдадут мою вопиющую неосведомленность. Если исходить из того, что Тётушка думает, что я сын аристо, как она сказала, или богатых людей, то что подросток из такой семьи может знать? Зависит от того, какой подросток. Если бы я отыгрывал роль простака или типичного оболтуса, что всю жизнь ел из золотой миски и был окружен обслугой, тогда да. Задавай любые вопросы, ну почти, это можно было бы списать на недалекость. Только вот эта роль мне недоступна. Я проявил себя, свой характер и кое-какие способности. Выжил там, где, как считает Тётушка, должен был умереть. К тому же если представить, как это выглядит с её стороны… Неизвестный ребенок, явно не простой, из аристо, оказывается выброшенным на берег водой, да ещё и раненным магией. Просто так такое не случается. Логично предположить, что на мой род напали и у меня проблемы? Вроде логично. Но кто знает, что у дамы на уме, какие у неё представления о мире и насколько ситуации разборок среди родов нормальны. И насколько об этом в курсе вот такие люди, которые живут неизвестно где и носят поношенную одежду. Чем больше думал об этой ситуации, тем больше понимал: вопросов много, но далеко не каждый из них стоит задавать.

– Где я нахожусь? – был мой первый вопрос, когда начали торговаться.

– А ты разве не догадался? – притворно удивилась женщина. – Это отстойник. Самая близкая задница к местной Пасти.

Здесь я подвис. Отстойник? Пасть? Значение первого слова ещё было понятно – трущобы, кварталы бедных, что-то в таком духе. Удостоверюсь, если выйду отсюда на улицу. Но вот Пасть? Чья? И почему это отдельное слово? Почему женщина смотрит так, как будто мне сразу должно стать всё понятно? И почему я чувствую, что она ожидает от меня какой-то эмоциональной реакции? Страха? Напрашивается вывод, что попал я далеко не в самое лучшее место, поэтому показал то, чего от меня ждали. Поморщился, словно заглотил кислый лимон.

– Понятно, – убрал я показную эмоцию. – А чем занимаешься здесь лично ты? Сама говорила, что еда дорогая, а в доме как минимум семь детей.

– Дети – мои помощники. А я местная зельеварка. Одна из трех.

И снова говорит так, как будто мне должно стать всё понятно.

– Что, молодой аристо не знает, чем занимаются ущербные? – последнее слово она выплюнула, как насмешку. Снова непонятно, что за ущербные такие и в чем их ущербность.

– Я как-то могу помочь в твоей работе, чтобы снизить свой долг?

– Если ты так собираешься рассчитываться, то я разочарована. Будь мне нужны ещё помощники, я бы кинула призыв местным детишкам, толпа бы набежала.

– Я хочу выиграть немного времени для себя, – честно сказал я ей. – Но и на твоей шее сидеть не хочу. Поэтому предлагаю ту помощь, которая мне сейчас доступна.

– Хм… Ну, ты покрупнее будешь моих сорванцов. Правда, тощий да слабый. Но я подумаю. Сегодня вечер, так что завтра будь готов. Начнется твой первый рабочий день. Но, надеюсь, ты придумаешь что-то получше, чтобы рассчитаться с Тётушкой.

Почему-то в её последних словах послышалась угроза.

Глава 3. Дыхание пасти

В первую неделю максимум, куда я выходил из комнаты, это с помощью Тётушки добирался до туалета. У самого сил было маловато для уверенной ходьбы, и женщина любезно помогала. Из комнаты, где я жил, шел коридор, всё такой же бетонный и серый, и метрах в пяти находилась комната для уединения. Обычный такой туалет, разве что старый, слегка убитый, но видно, что здесь регулярно убирают.

Больше я ничего не видел, так что понятия не имел, как живут обитатели дома. Но в тот вечер, после нашего разговора, я первый раз вышел самостоятельно. Если нельзя задавать многие вопросы, то остается другой способ – глаза. Нужно увидеть, что вокруг, и тогда делать выводы.

Тётушка не препятствовала моему хождению, только бросила, чтобы я ничего не трогал, и попросила одного из мальчишек показать, что тут и как. Мелкий пацан не то чтобы обрадовался поручению, но кивнул.

– Тебя как зовут? – обратился я к нему.

– Болтля.

– Странно имя. Или это прозвище? Что оно значит? – решил я проявить дружелюбие и любопытство.

– То, что я люблю болтать, и то, что мелкий, как тля, – ответил без лишнего стеснения мелкий пацан.

А он и правда был мелким. Сложно утверждать, сколько ему лет, в районе десяти, подозреваю, а ещё сложнее оценить, насколько его рост нормален, но я был на пару голов выше.