Обманутые сумасшествием

Девушка понимающе кивнула, но последующий за этим вздох только насторожил Фастера.

— За твои труды тебя несомненно ждет награда, но… чтобы стать гражданином этой планеты и войти в избранное число вечноживущих нет иного пути, как быть похороненным здесь.

Откуда-то подул капризный ветерок, и кроны деревьев, эти зеленые массивы над головой, в листве которых путались лучи света, принялись пошатываться из стороны в сторону. Всюду были видны люди в белоснежных одеяниях: одни просто разговаривали, другие весело смеялись, дети резво бегали по лужайкам и играли в догонялки.

— Но ведь я еще жив! Смерть не приходила за мной!

В наступившей паузе звуков присутствовало нечто настораживающее. Даже ветер, разгуливающий между небом и землей, на время притих.

— Это верно, я за тобой еще не приходила, — девушка соблазнительно улыбнулась. — Так найди меня сам. Разве это трудно?

Фастер почувствовал нестерпимое желание подойти и обнять ее. Он сделал шаг, другой… Девушка отскочила в сторону и рассмеялась. Он подбежал к ней, но тут в глазах поплыл туман. Тот самый туман, что перед пробуждением разъедает неустойчивую материю наспех сконструированных сновидений. Очертания райского сада стали неясными, словно размазанными в пространстве по принципу неопределенности Гейзенберга. Небо потемнело. Голоса людей и птиц канули в какую-то пропасть. Из наступающей темноты еще раз донесся ее звонкий голос:

— Помни! Ты должен прийти ко мне сам… Сам!

Потом перед взором выросла стена сплошного мрака, но уже мрака реального, осязаемого и оттого — удушливого. В его глубине светились меняющиеся цифры бортовых часов. Без трех минут шесть. Пора подниматься…

* * *

Кьюнг находился в таверне, подогревая какие-то консерванты. Потом появился заспанный Айрант, который постоянно ворчал что-то насчет мерзкой жизни и своей несчастной доли в ней.

– Где шляется эта титановая проститутка? — недовольный всем на свете, угрюмый голос проскрипел по воздуху и угасающим эхом затерялся в переходных салонах звездолета.

Будто бы услышав эти слова прибыл хромающий Фабиан. Он, по своему обыкновению, безмолвно приютился в углу, ожидая распоряжений и бесчувственным механическим взором наблюдая, как его белковые коллеги станут заряжаться странным источником питания.

– Как там поживает наш народный Кукольный Театр? Представления продолжаются? — поинтересовался Кьюнг, а может, спросил лишь для того, чтобы разговором заполнить угнетающую тишину, притаившуюся в каждом отсеке.

– Сегодня, кажется, спокойней. Во всяком случае, я спал мертвым сном, ничего не видел и не слышал.

Виртуальное море продолжало облизывать несуществующие берега. А «посетители» ресторана, вечно сидящие на одних и тех же местах и круглые сутки увлеченные трапезой, иногда замирали, даже слегка оборачивались, чтобы подслушать, о чем говорят реальные люди из реального мира. Снующий туда-сюда официант в белом костюме с черной бабочкой уже всем действовал на нервы. Кьюнг, тысячу и один раз созерцавший эту картину, скользнул по ней беглым взором и готов был уже отвести глаза, если бы не странный виртуальный предмет, лежащий на полу возле одного столика.

– Вот черт… — он потряс Айранта за плечо и показал пальцем на стенку.