Ладно, это лирика, так сказать болезненный вопль сознания уже заключенного в тюремную клетку своих поступков. А если говорить по существу, то в своих показания, составленных письменно и от руки, что бы не было не малейших сомнений в подлинности авторства, я подробно и юридически грамотно написал обо всех эпизодах совершенных преступлений, указал где хранил оружие и боеприпасы, как ранее обманывал следствие и суд по делу Кольцова. Также дал известные мне данные о своем соучастнике по двум эпизодам: об объявленном в федеральный розыск профессиональном убийце — преступнике по прозвищу «Винт». Параллельно с этим в ходе следственных экспериментов письменные признания закреплялись фактическими материалами. Трехлинейная винтовка с нарезкой на стволе для установки глушителя, самодельные боеприпасы и оптический прицел были изъяты из указанного мною схрона. Там не было только глушителя, но как я пояснил следователю, эти изделия были одноразовыми и сразу после выстрела мною уничтожались. За активное сотрудничество со следствием, мне отвели одноместную камеру в следственном изоляторе. Там без помех я составлял эти записки. Спал мало, а когда засыпал, то в тяжелом коротком сне слышал, как тихо плачет Господь, обо мне и о вас.
Ну вот теперь вроде всё рассказал, или почти все. А теперь прощайте, остался последний выход на задание. И… удачи тебе Обмани смерть!
При проведении следственного эксперимента, подследственный попросил снять с него наручники, чтобы показать в каком положении он находился при осуществлении выстрела. т. к. ранее при проведении других процессуальных действий подследственный вел себя спокойно, не нарушая установленного порядка, то подполковник Одинцов распорядился снять с него наручники. Подследственный напал на стоящего рядом сотрудника полиции, сбил его с ног и бросился бежать. После предупредительного выстрела вверх сотрудники полиции по приказу подполковника Одинцова открыли огонь на поражение. Подследственный получил пять огнестрельных ранений и упал. Ему была оказана первая медицинская помощь, но до приезда «Скорой помощи» он скончался, не приходя в сознание.
Часть вторая
Они пришли, как лавина, как черный поток,
Они нас просто смели и втоптали нас в грязь.
Все наши стяги и вымпелы вбиты в песок,
Они разрушили всё, они убили всех нас…
И можно тихо сползти по горелой стерне,
И у реки срезав лодку, пытаться бежать.
И быть единственным выжившим в этой войне,
Но я плюю им в лицо, я говорю себе: «Встать!»
И я трублю в мой расколотый рог боевой,
Я поднимаю в атаку погибшую рать,
И я кричу им — «Вперед!», я кричу им — «За мной!»,
Раз не осталось живых, значит, мертвые — встать!
Глава первая
Высокая русоволосая девушка уверенно шла по неухоженным улицам чужого ей города и остановилась у блочного старой постройки пятиэтажного дома. Первый подъезд дома был закрыт на стальную окрашенную под «дуб» дверь с кодовым замком. Девушка набрала на кнопочной панели домофона номер квартиры. После долгих продолжительных гудков вызова из динамика прозвучал немолодой хрипловато недовольный голос:
— Ну кто там ещё?
— Вы знали человека под именем: Обмани смерть? — негромко спросила девушка.
— Петьку Волина, что ли? — вопросом ответил недовольный голос из динамика.
— Он умер, — еще тише сказала девушка, — а раньше он просил меня передать вам свои бумаги.
Пока ей не ответили, девушка машинально рассматривала свежие наклеенные поверх старых бумаг цветные рекламные объявления, облепившие входную дверь. После долгой паузы из динамика ответили:
— Сейчас выйду, извините, но домой вас пригласить не могу.