Облом великих комбинаторов

Вдруг Изварина словно прорвало. Чувствовалось, ему хочется выговориться.

— Связался с одной конторой. А теперь и сам не рад. Они платили мне хорошие деньги, за которые я нигде не расписывался. Мог бы догадаться, что дело нечисто. А я, знай себе, беру. Главное, работа для меня интересная. Нужно было делать защитные сетки для бронежилетов. Я экспериментировал со сплавами, составлял разные рецепты. Вроде бы хорошо получалось. Поэтому и платили. Сейчас же они попали на крючок налоговой полиции, перепугались. Стали всем заказчикам возвращать деньги. А у меня отобрали. Да я за деньги не держусь, мне столько и не нужно. Досадно, что повел себя по-дурацки. Теперь того и жди, арестуют. Поэтому и хочу сделать побыстрей вашу машину.

— Ну уж, ну уж, Владимир Михайлович, — попытался успокоить его Супников. — Может, бог даст, обойдется.

— Может, и обойдется. Но вы все-таки дайте мне пластины и ключ от гаража. Сделаю завтра, чтобы в должниках не ходить.

Супников вышел в коридор за пластинами, но не нашел их. Чертыхался. Спросил про них у жены, та тоже не знала. Заглянул в комнату сына:

— Коля, тебе случайно не попадался такой газетный сверток с тяжелыми пластинами?

Кольке вдруг сделалось страшно:

— А где он лежал?

— На скамеечке со старыми газетами. Перед отъездом я туда его положил.

— Ой, — прошептал Колька. — Наверное, я его по ошибке с макулатурой отнес. Но ты не бойся, сверток нашелся.

— Смотреть надо, что сдаешь! — разозлился отец. — Ишь какой шустрый выискался! Затеяли, понимаешь, возню с этой макулатурой, дома ничего оставить нельзя. Скоро важные документы для веса уносить будете. Актовый зал, понимаешь, ремонтировать им приспичило. Мне машину чинить нужно, а он, видите ли, пластины на свалку отнес. Ничего лучшего не придумал…

Колька уже тарахтел вниз по лестнице, а вслед ему громыхало усиленное подъездным эхом:

— …как сидорову козу!

Рассерженный Супников вернулся в комнату. Заглянула жена, спросила, куда вдруг помчался Колька. Изварин заметил, что она чем-то весьма удручена, поинтересовался. Антонина Ивановна рассказала про ошибку на доске, про то, что срывается торжественное открытие.

— Андрей Андреевич позвонил на дизельный завод. Но там с этим квазолином еще не сталкивались. Они даже не знают его рецепта.

Изварин задумался, после чего, решительно тряхнув головой, сказал:

— Попробую вам помочь.

Глава VIII Явка с повинной, или Общий праздник

Вернувшись домой, Олег сразу уселся за уроки.

Напряженные следственные хлопоты привели к тому, что он маленечко подзабросил занятия. Теперь, когда дело завершено, нужно наверстать упущенное. А то, что оно закончено, не вызывает сомнений. На работе Изварин ни в чем не виноват, оттуда квазолин не похищал. Он получал его от жилетного ателье. С ним надо будет при случае разобраться. И уж совсем теперь ясно, что обладатель аккумуляторных пластин Изварин и Колька Супников знакомы. Круг замкнулся.

Задумавшись, Олег не слышал, что мама открыла на звонок дверь. Лишь когда она позвала его, вышел в коридор и увидел Кольку Супникова.

Ничего не знавшая о результатах следствия мама приветливо улыбнулась:

— Принимай гостя.

— Проходи, — без особой радости пригласил Кольку Олег. Почему тот решил поговорить с ним наедине? Хочет замять дело без огласки? А вот фигушки!

Мальчики зашли в комнату, и Олег прикрыл дверь.

— Где сейчас пластины? — спросил гость.

— Они находятся в надежном месте, — отчеканил Олег. — А почему ты спрашиваешь? По твоим словам, ты ведь не имеешь к ним отношения.

— Оказывается, имею.

— Ах, все-таки имеешь?

— Сейчас расскажу, как все получилось. Ты только послушай. В воскресенье вечером отец принес их домой и положил в коридоре на стопку старых газет. Я уже спал. А в понедельник он ни свет ни заря улетел в командировку. Наш класс в тот день сдавал макулатуру. Пластины были завернуты в газету. Я спросонья ничего не заметил, положил сверху другие газеты, все перевязал и отнес в школу. Сегодня отец вернулся их командировки, и они с мастером начали искать пластины. Тут я все и понял.

Значит, они с Димкой правильно распутали этот клубок. Провели ювелирную работу. Душа Олега ликовала. Однако своей радости он постарался не выдать — уж больно огорченный вид был у Кольки.

— Отец здорово ругал тебя? — сочувственно спросил Олег.

— Обещал, если я не верну пластины, выпороть как сидорову козу.

— Неужели так сильно?

— Да. Но мне чихать. Пусть порет! — с отчаянной решимостью вздохнул Колька. — Главное, чтобы в классе не подумали, будто я нарочно подложил металл и побоялся признаться. Это хуже любой порки.

Олег сделал успокаивающий жест рукой:

— Не подумают. Я все расскажу.

— Спасибо. Тебе поверят. Лихо ты все разузнал.

— Не я один, — Олег скромно потупил глаза. — Одному тут сто лет чикаться. Мне многие помогали. Особенно Полкило. Давай сходим сейчас к нему.

— Пойдем.

И несмотря на мамины увещевания, что, мол, уже поздно, ребята побежали к Димке.