Облом нечаянно нагрянет

В это время в двери на уровне пола показалась голова в капюшоне и с «рогами» на голове, и Вениамин, как-то странно крякнув, присел, согнув ноги в коленях. Настя, недолго думая, схватила бронзовый подсвечник с тумбочки и опустила его на голову парня. Тот глупо улыбнулся и, закатив глаза, с грохотом брякнулся рядом со своим боевым товарищем на пол. Все произошло в считаные секунды, поэтому Марина, которая и выглядывала из-за двери, сидя на корточках, даже не успела ничего сообразить. Она резко поднялась на ноги и подбежала к бледной как смерть подруге.

– Настя, что здесь происходит? – выкрикнула она, поддерживая подругу, которая без сил тихо стекала на пол.

– Черт, это ты?! – глупо хихикнув, спросила Настя и обессиленно простонала: – Одуреть от тебя можно!

– Это от тебя одуреть можно! Что у тебя здесь происходит, ты мне можешь объяснить? Я уже всю голову сломала после твоего звонка! – воскликнула Марина.

– Меня взяли в заложники вот эти добры молодцы, – кивнула девушка на распростертых на полу бандитов.

– В какие еще заложники? Зачем?

– Затем, что им нужна была ты, вернее, не ты, а твой Кравцов! Ой, Марин, у меня голова раскалывается, я ничего сейчас не соображаю. Давай лучше подумаем, что с ними делать, а поговорить мы и потом сможем. – И Настя брезгливо посмотрела на обоих бесчувственных молодых людей.

– А что с ними делать? Свяжем и вызовем милицию, пусть та с ними и разбирается, – равнодушно махнула рукой Марина. – Ты-то как?

– У меня нет сил, – простонала Настя. – Я же только что связанная лежала, вот здесь, на этом самом диване. Ой мамочки, мне же срочно нужно в туалет! – вспомнила девушка и понеслась к выходу.

Марина проводила подругу долгим взглядом и перевела его на бандитов. Подняв веревку с пола, она начала спутывать руки и ноги одного из них, а потом проделала ту же процедуру со вторым типом. Полюбовавшись на свою работу, она отряхнула руки и задумалась.

– И что же дальше? – пробормотала она.

Вернулась Настя и, посмотрев на связанных бандитов, обратилась к Марине:

– Ты их крепко связала?

– Надеюсь, – ответила та. – Что мы будем делать дальше?

– Я думаю, нужно позвонить в милицию и сказать, что в дом забрались воры.

– И что? Они же ничего у тебя не украли. Скажут, что совершенно случайно попали сюда, или еще что-нибудь придумают.

– У них пистолеты есть. За ношение оружия положена статья.

– Ну и что? Откуда мы знаем, может, на эти пистолеты у них разрешение имеется, и тогда их отпустят. Нет, Насть, у нас фактически ничего против них нет.

– Что значит – нет? У меня вон какая шишка на голове! – возмутилась Настя. – И вообще, с какой такой стати я все это должна терпеть? Мне твой Кравцов – кто? Родной брат или, может быть, папа? Мне эти бандиты сами сказали, что мы им по барабану, им нужен Макс, – понеслась она в другом направлении. – Давай звони ему, пусть приезжает и сам разбирается с ними. Я не намерена держать всяких там налетчиков в своем доме! Черт меня дернул помогать тебе с твоим Кравцовым, чтоб ему пусто было! Я же чуть не скончалась от ужаса!

– Насть, что ты все заладила – твой да твой Кравцов? Он такой же мой, как и твой, – огрызнулась Марина. – А приехать он все равно не сможет, он в постели лежит, и вставать ему пока нельзя. После вчерашней ночи, когда нам из дома убегать пришлось, у него рана открылась.

– Как открылась?! – подпрыгнула Анастасия, в которой сразу же заговорил врач. – Она ведь уже практически затянулась! Нет, это ни в какие рамки не укладывается. Пыхтели, пыхтели, прыгали вокруг него, как две идиотки, а у него раны открываются, – всплеснула она руками. – И где же он теперь со своей раной лежит? Надеюсь, не у тебя в квартире?

– Нет, не у меня, – улыбнулась Марина. – Он у своих друзей. Я уверена, что там о нем позаботятся намного лучше, чем это сделали бы мы с тобой, – внешне равнодушно добавила она.

– Ну ты и сказала, – округлила глаза Настя. – Когда человек уже практически стоит на ногах, любой дурак за ним ухаживать сумеет! Ты вспомни, что тебе с ним пережить пришлось! Как ты памперсы ему меняла, как кормила с ложечки, как уколы делала, которых боишься до смерти. Так что это еще бабушка надвое сказала, где уход лучше, а где хуже, – не на шутку разошлась Настя. – Это спорный вопрос!

– Не знаю, – пожала Марина плечами и тихо вздохнула. – Там такая хозяйка-красавица, что шансов у меня практически никаких…

– При чем здесь какая-то хозяйка? – отмахнулась Настя. – Что ты сейчас сказала… про шансы? – встрепенулась вдруг она и округлила глаза. – Маринка, ты что, влюбилась в Кравцова? – откровенно ахнула Настя.

Марина посмотрела на подругу глупыми глазами, а потом, когда до нее дошел смысл вопроса, моментально ощетинилась, как ежик.

– С ума сошла? Чтобы я влюбилась в этого ненормального, у которого ни одного дня спокойного нет? Я что, похожа на идиотку?

– Очень похожа, – прищурилась Настя. – И твой идиотизм прет изо всех щелей. У тебя же глаза метали сейчас гром и молнию, когда ты про красавицу хозяйку говорила. Твоя ревность прямо из ушей лезет. А ревность – это первый признак идиотизма под названием любовь!