Обитель Варн

"А как же? А что же"? -- нахмурилась Лесс, пытаясь понять, что ее обеспокоит, вспомнить хоть что-то из "вчера", чтоб понять что сегодня. Но в памяти было тихо и пусто, лишь какой-то мужчина бился в ней, словно сквозь немую стену, но кто он, какой, и что за стена, она не могла понять. Тряхнула волосами, сжала виски, пытаясь сосредоточиться. Тщетно.

- Тебе все еще плохо? Я говорил - нужно вызвать врача, ты серьезно ранена. Такое чувство, что на тебя напал зверь, вся грудь исцарапана, вся в крови.

Лесс принялась лихорадочно освобождаться от пижамы, чтоб рассмотреть себя, а потом вопросительно уставилась на парня: где же те страшные раны, о которых ты говорил?

- Не....не знаю, - растерялся тот, видя на коже девушки лишь пару белесых шрамов. Но ведь он мог поклясться, грудь была разодрана в клочья!

Лесс вскочила и заметалась по комнате: она не помнила ее, не понимала, где находится, у кого, с кем, и кто она сама и как оказалась здесь?

- Ты что? Что ты ищешь? Одежду? Я принесу...

Лес развернулась парню:

- Кто ты?

Тот окаменел, потом глубоко, через силу вздохнул и качнулся к девушке, желая прикоснуться.

- Кто ты? Кто я? - повторила девушка, кривясь от непонимания и беспокойства.

- Я? Ты?

Казалось он не понял вопроса и не хотел понимать, смотрел на Лесс с благоговением и гладил, перебирал волосы, касался губами лица.

- Кто ты?! - оттолкнула его Варн.

- Я твой муж, - брякнул он первое, что пришло на ум от огорчения, что она отстранилась. Девушка растерянно хлопнула ресницами, нахмурилась, с подозрением и не доверием глядя на парня:

- Ч-что? - голос подсел.

- Я твой муж, Игнат, - осмелел тот, и подтянул девушку к себе, обнял настойчиво, крепко, и принялся придумывать на ходу, очень надеясь, что правда откроется не скоро, а когда откроется, девушка уже полюбит его, не бросит. И простит ложь. - На тебя вчера кто-то напал. Ты сильно испугалась, и твоя психика устроила амнезию. Со временем ты все вспомнишь, я помогу. У нас все будет хорошо. Я учусь, а ты не учишься и не работаешь, потому что ты моя жена. Нам помогают мои родители. А твои... ты сирота.

Заглянул ей в глаза - поверила ли?

Лесс лишь хлопала ресницами, находясь в полной прострации...

Глава 8

- Бэф...

- Оставь меня!!

Майгра сдуло в коридор. Урва сжался, с трудом устояв на ногах. Долго молчал, боясь нарушить раздумья вожака, и тихо, скорей для себя, чем для ушей Бэфросиаста, сказал:

- Если заснула где-то, то дорогу домой уже не найдет. Молодая...

Бэф угрюмо смотрел в окно на острые пики горных вершин. В свете дня они, казалось, смеялись над ним: ну, что, перехитрил судьбу? Превратил ласточку в ворону?

Бефросиаст скрипнул зубами:

- Еще не все вернулись.

- Остались только Май и Сувиост.

В зал вплыл Дейнгрин, послонялся и спросил, сев в кресло:

- Помощь нужна? На границе 12 Варн, они помогут.

- Сами, - отрезал Бэф, даже не повернувшись к гостю.

Тот с сомнением качнул головой:

- Вы еще не нашли изгоев, а уже несете потери.

- Лесс вернется.

- Как? Память молодых, что зарница - мелькнула и погасла. Прими мои соболезнования.

- Оставь их при себе. Лесс вернется. А чужаки будут выданы тебе в течение двух суток. Майгр!

- Да, Бэф, - несмело высунулся из-за косяка двери тот.

- Останешься за меня. Я иду в город. Ты тоже, - бросил недовольный взгляд на Урва и процедил, выплывая в окно: "наставник".

Главное, успеть найти ее до заката: где молодая Варн проснется на закате, то место и будет считать своим домом. И память сотрет все прежние воспоминания, начнет писать сценарий жизни заново. Лесс превратится в изгоя, как те, кого ловят кланы, одичает, и, скорей всего, погибнет не от голода, та от чьей-то руки, или от одиночества, что убивает любое существо, живущее вдали от того, к кому стремится душа.

Отвергнутая там, непонятая здесь, не живая, но уже и не мертвая, не человек, но еще и не Варн - на что он обрек ее? И имел ли право?

- Мама, я прошу тебя! Нет! Никакого криминала, ты просто поможешь... Я прошу тебя! Разве я просил тебя раньше? Мама Ты хочешь, чтоб я выпрыгнул в окно? Я не могу без нее! Да, люблю, да, понимаю!... Она сирота! - Игнат нервно ходил по кухне, сжимая трубку телефона, разговаривал с матерью и пытался уговорить ее поддержать его ложь. Он то срывался на крик, то снижал голос до шепота, вспоминая, что девушка находится за стеной, в душе, и ненароком может услышать его. То и дело подходил к двери, заглядывал в ванную.

- Ах, ну, да - Славочка... Да, плевать мне на твоего Славочку! Да, вот так! ... С отцом я сам поговорю. Он поймет меня...Нет...Мы подадим на регистрацию!...Это уже не твое дело, я что-нибудь придумаю... Да, сам! Мам, я прошу тебя о мелочи... Ладно, тогда считай, что у тебя нет старшего сына!!

Игнат в сердцах грохнул трубку на стол и сморщился, глядя на нее, готовый заплакать от бессилия. Неужели все рухнет из-за щепетильности матери? Он потеряет девушку?

Ни за что!

Лесс нравилось забавляться с водой. Она перетекала из ладони в ладонь, словно живая, словно сама жизнь...