Обещанная ему

Они мешкают несколько секунд, после чего один за одним покидают комнату. Остается только один из них. Я вижу его впервые, но не подаю вида, приступаю к обрезке одежды с Ахмеда. Он едва дышит. У него явно нет сил и вскоре ему потребуется не только медицинская помощь, но и хороший уход.

— Ты точно знаешь, что делать?

— Знаю, — киваю. — До приезда доктора сделаю все необходимое.

Я накладываю жгут и останавливаю кровотечение, промываю рану антисептиком и, когда все сделано, поворачиваюсь к мужчине, что остался в комнате. Мои руки дрожат, а я сама едва могу говорить, но знаю, что совершенно точно должна что-то сказать.

— Он очень слаб. Вы уверены, что доктор, который приедет, сможет оказать ему должную помощь?

— Уверен, — кивает незнакомец. — Я Борис, кстати.

Я коротко киваю, после чего встаю и иду в ванную, чтобы вымыть руки. Пока с ладоней стекает розовая вода и скрывается в стоке, думаю о том, что сделала все правильно. Как бы я не хотела уйти, мне некуда, и я точно не смогла бы сделать это, перешагнув через другого человека. Ахмед ведь не заслуживает… додумать я не успеваю, потому что меня прерывают голоса.

— Я узнал, — громко говорит кто-то. — Это все Байрам. Этот щенок осмелился выстрелить.

Я закрываю рот ладонью и прикрываю веки. Стас. Это сделал Стас. Куда я собиралась бежать? Его люди наверняка ждут меня снаружи. Или же попытаются атаковать дом внутри. Он найдет. Найдет меня и заберет к себе. Уж лучше с Ахмедом рядом. Он ведь относится ко мне совершенно по-другому. Не трогает так, что хочется сбежать и сжаться в уголок, не кричит и не поднимает руку, как это делал Стас. С Ахмедом меня не окутывает страх.

— Найти его, — грубый голос разрезает тишину комнаты.

Я боюсь выйти и даже подумываю над тем, чтобы закрыть дверь и остаться здесь. Не знаю на сколько, просто выходить страшно, оставаться в своей комнате тоже. Я и не думала, что Стас настолько одержим мною, что осмелится пойти на Ахмеда. Он же не дурак? Или действительно настолько глуп, что даже не подумал о том, насколько его оппонент влиятелен.

Выйти в комнату я решаюсь далеко не сразу, а когда делаю это, здесь остается только Марко и тот мужчина, что смотрел на то, как я делаю перевязку.

— Ты ведь сводная сестра Байрама, верно? — спрашивает он. — Из-за тебя все это?

Глава 17

Виктория

Врач действительно приезжает через полчаса и делает все необходимые процедуры. Я не знаю, что именно, потому что меня к Ахмеду больше не пускают. Запал убежать, взять вещи и выйти из территории, пропал. Теперь я понимаю, что если я и буду в безопасности, то только здесь, рядом с Ахмедом.

Ему нужен уход и для этого нанимают двух сиделок: Тамару Петровну, женщину лет пятидесяти, с седыми уложенными волосами и добрым взглядом, и Людмилу Александровну. Ей около тридцати и выглядит она не как медсестра, а как сошедшая с подиума модель. Всегда идеально ровные волосы, макияж, неяркий правда, но без него я ее еще не видела. И костюм. Медицинский голубой, но он так обтягивает ее ровное тело, что иногда я сомневаюсь, что она приходит сюда работать.

С Тамарой Петровной мне удалось поговорить несколько минут на кухне, когда я помогала Марко, а она спускалась, чтобы пообедать. Она сказала, что состояние мужчины тяжелое, но стабильное, он уверенно идет на поправку, это заметно по показателям, но ему все еще сложно. А еще я узнаю, что он в коме. Кома звучит для меня почти как смерть, и я с ужасом думаю, что будет с мужчиной дальше. Он выберется?

Через неделю я не нахожу себе места от волнения. Новостей нет, поскольку Тамара Петровна только заступила на свою смену. Всю эту неделю дежурила Людмила Александровна и единственное, что мне удалось понять: она не станет распространяться о состоянии Ахмеда. Я спускаюсь на кухню ровно в двенадцать, чтобы застать там сиделку, с которой успела подружиться. Решаю, что будет неплохо поговорить с ней и попытаться попроситься к Ахмеду на несколько минут, чтобы увидеть его.

— Добрый день, — здороваюсь с женщиной.

Она практически заканчивает обед. В тарелке осталось несколько ложек супа, и я боюсь, что не успею спросить, поэтому сразу же перехожу к делу.

— Тамара Петровна, можно спросить? — с надеждой спрашиваю. — Мне можно посетить Ахмеда?

— Здравствуй, Вика, — женщина кивает и, закончив обед, встает. — Я уточню у доктора, разрешены ли посещения.

Я благодарно ей киваю и жду, пока она позвонит врачу. Гудки длятся так долго. Мне не по себе, потому что до ранения Ахмеда желания видеть его не было, а сейчас что-то изменилось. Мне отчаянно хочется, чтобы меня пропустили к нему. Наверное, желание помогать у меня в крови.

— Да, да, конечно, я поняла. Всего доброго, — женщина отключает звонок и смотрит на меня. — Врач разрешил. Ты сейчас хочешь?

— Да-да, — быстро киваю. — А можно?

— Пойдем.

Тамара Петровна двигается к двери, останавливается, чтобы дождаться меня и мы вместе идем в комнату к Ахмеду.