Обещания, которые мы собирались сдержать

Это больно — видеть свою семью вместе, не включая меня. Я не знаю, что еще можно сделать, чтобы решить твою проблему со мной. Я сказала, что мне жаль. Что еще ты хочешь?

Подняв взгляд, я вижу свое отражение в зеркале и медленно опускаю руки по бокам, очарованная тем, что вижу.

Женщина нормального роста. Среднего. Не болезненная и неловкая, какой я была раньше. Не бледная и исхудавшая, едва способная стоять на ногах. С чистыми легкими, ясной головой и румяными щеками. Шелковистые светлые волосы там, где раньше они были ломкими. Ясные голубые глаза там, где когда — то они были затуманенными и с красным ободком.

Я поднимаю подбородок и делаю шаг ближе, упираясь руками в край мрамора. Когда — то давно я была робкой девочкой, которая боялась собственной тени. Она притворялась, что с ней все в порядке, хотя на самом деле это было не так.

Девочкой, которая слушала каждое слово своей матери и верила ей. Которая потом ополчилась на свою семью и друзей, потому что не знала ничего лучшего.

Она почти потеряла мужчину, которого любила, но, тем не менее, я живу с ним. Он заботится обо мне. Спенсер любит меня.

И я люблю его.

Я собиралась сказать ему это тоже, когда появилась она и все испортила.

Типично.

Телефон снова жужжит, и я проверяю свои сообщения, чтобы увидеть, что это то же самое, что она прислала раньше. У меня возникает искушение ответить ей. Я даже открываю телефон и захожу в текстовый поток, мои пальцы уже готовы напечатать язвительный ответ.

Вместо этого я аккуратно кладу телефон обратно на стойку и отхожу от нее. Телефон снова издает звук, вибрация посылает его на стойку, и я, не задумываясь, бегу к нему, беру его в руки и подхожу к окну. Оно распахивается в одно мгновение, слишком легко, и я выбрасываю телефон наружу. С тридцать шестого этажа. Взмах телефона, подхваченного воздухом, прежде чем он упал на землю, заставляет меня сделать шаг назад, после чего я поднимаюсь на цыпочки и пытаюсь заглянуть в едва приоткрытое окно, но ничего не вижу.

Как будто его поглотило небо. Исчезло.

Исчезло.

Потом я вспоминаю, что у меня новый телефон с новым номером, и удивляюсь, как она смогла до меня дозвониться. Кто дал ей этот номер? Кто?

Я захлопываю окно и выбегаю из ванной в поисках Спенсера, которого нахожу стоящим у кухонной стойки, со стаканом, полным насыщенной коричневой жидкости, зажатой в его пальцах, когда он собирается поднести его к губам. Он останавливается, увидев меня, и я уверена, что представляю собой зрелище. На мне только трусики, которые полностью прозрачны, и мои глаза дикие. Я чувствую себя дикой.

— Кто дал мой номер телефона моей матери?

Он аккуратно ставит стакан на стойку. — Я не знаю.

— Я купила новый телефон перед поездкой в Big Sur Я не давала этот номер никому, кроме Роланда

— Ты дала свой номер людям, когда вернулась сюда, не так ли?

Я киваю, оглядывая кухню, желая, чтобы у меня тоже был напиток. — Что это? — Я показываю подбородком в сторону стакана, стоящему перед ним.

— Скотч.

Я гримасничаю. — Отвратительно.

— Это приобретенный вкус.

— Мне нужно пиво. Или водка. Может быть, текила. — Я подхожу к холодильнику и открываю дверцу морозильной камеры, от холодного воздуха по коже бегут мурашки. — У тебя нет водки? Что ты за мафиози?

— Не русский, это точно. — Он закрывает за мной дверцу, пристраиваясь между холодильником и мной, его тепло просачивается в мою наготу. — Что ты делаешь?

— Я в бешенстве.

— Я это вижу. — Его горячий взгляд пробегает по мне, заставляя меня дрожать. — Ты выключила воду?

— Что? О. Нет.

— Ты хочешь затопить нашу ванную? — Он выгибает бровь.

Теперь моя очередь бросить взгляд на него. Он давно снял пиджак и галстук, белая рубашка расстегнута на шее, обнажая загорелый столб горла. Рукава рубашки закатаны, демонстрируя его мускулистые предплечья, и все внутри меня становится жидким.

Горячо.

— Нет. — Я медленно качаю головой, мои пальцы касаются его правой руки. Голая горячая кожа. Тело, которое поможет мне забыть. — Я выбросила свой телефон в окно.

— Мы на тридцать шестом этаже, Сил.

— Я знаю. Моя мама не переставала писать мне смс.

Ему требуется все, чтобы оставаться спокойным. Я вижу внутреннюю борьбу, происходящую в его неспокойном взгляде. — Что она писала?

— Ничего важного. — Я отбрасываю ее слова в сторону. Я не хочу думать о них. Я не хочу думать о ней.

— Достаточно важного, чтобы разозлить тебя и заставить тебя топать сюда после того, как ты выбросила свой телефон в окно.

— Я могу купить еще один, — говорю я, слегка пожимая плечами. — Я могу купить сотню новых. И я готова поспорить, что в конце концов она узнает мой новый номер телефона и будет знать, как со мной связаться.

Он наклоняет голову в сторону, изучая меня своими темными, оценивающими глазами. — Что еще ты мне не рассказываешь?