Обещай мне

Они вздрогнули и повернулись к двери. Это был Кит.

– Уходите! – сказал мальчик тонким голосом. Чувствовалось, что еще немного, и он заплачет. – Не смейте обижать мою маму!

Страх в его взгляде мгновенно отрезвил Корта. Гнев сменился сожалением. Меньше всего он хотел напугать того, к кому уже тянулся всем сердцем.

– И верно, что-то я сегодня раскричался, – произнес он со всем возможным раскаянием. – Неловко-то как! А все похороны, они ужасно нервируют. Я ваш сосед и хочу подружиться с тобой. Кит.

Филиппа следила за происшедшей с ним переменой чуть ли не с большим страхом, чем прежде.

– Если вы наш сосед, значит, вы были папиным другом? – спросил мальчик с недоверием.

– Конечно, – ответил Корт, чуть поколебавшись. – Я был его лучшим другом в то время, когда мы, малыши, играли в мушкетеров.

– В мушкете-оров… – протянул Кит, сдвигая брови и внимательно разглядывая незнакомца. – Ну, раз вы были папиным другом, то я тоже буду с вами дружить. – Он помедлил и закончил серьезно: – Только если вы обещаете не обижать маму.

– Конечно, он не будет ее обижать, – в библиотеку решительно вошла леди Гарриэт. – Кит, хочу представить тебе моего крестника, герцога Уорбека. Он немного шумный, но в душе добрый. Подойди поближе и пожми ему руку, как взрослый мужчина.

Несколько секунд мальчик стоял в нерешительности, переводя взгляд с бабушки на мать, потом все же шагнул к Корту.

Теперь все трое, включая Филиппу, смотрели на Корта. Он присел на корточки, не обращая внимания на боль, пронзившую раненую ногу, и, глядя в серебряно-серые глаза сына, протянул ему руку, как взрослому.

– Рад познакомиться с вами, signore, – вежливо и очень серьезно сказал Кит, вкладывая маленькую смуглую ручку в широкую ладонь Корта.

Некоторое время Корт мог только молча смотреть на детскую руку, совершенно потерявшуюся в его руке, потом заглянул мальчику в лицо, встретил его взгляд и узнал в нем себя. То же упорство и бесстрашие. Корт вдруг испытал настоящую отцовскую гордость. Это был его сын, не только внешне, но и в каждом поступке! Теперь целый воз документов не может поколебать его уверенности.

– Я тоже рад познакомиться с тобой, Кит. Филиппу охватило странное чувство. Она хорошо помнила минуту, когда ей принесли новорожденного, и то счастье, которое тогда испытала. А что же отец, настоящий отец ребенка? Она отняла у него сына. Между тем давним днем и днем сегодняшним лежало множество бессонных ночей, когда она безмолвно и одиноко страдала, раскаиваясь в своем поступке, но только сейчас, видя так близко друг от друга две черноволосые головы, Филиппа осознала, что совершила. Преступление.

И все же она не признается. Уорбек просто возьмет Кита за руку и уведет, и никогда она больше не увидит сына. Английский закон будет на стороне отца. И никто не поможет ей.

Еще мгновение – и Филиппа зарыдала бы, но, к счастью, в дверях появилась леди Августа. Она посмотрела на Корта, о чем-то вполголоса разговаривающего с Китом, потом перевела взгляд на Филиппу. Казалось, ее глаза говорили: «Я знаю, что передо мной отец и сын», – но не было в этом взгляде враждебности. Филиппа вспыхнула до корней волос: ей было стыдно, бесконечно стыдно, горько, больно.

– Кортни, дорогой мой, нам пора в Уорбек-Кастл, – послышался безмятежный голос леди Августы. – День выдался трудный, а я уже не так молода, как когда-то.

Голос леди Августы вырвал Корта из волшебного сна. Поднимаясь, он всем телом навалился на трость: нога затекла, и он ее почти не чувствовал. А мальчик с любопытством и сочувствием наблюдал за таким необыкновенным человеком. Корт улыбнулся сыну.

– Что ж. Кит, пора нам на сегодня сказать друг другу «до свидания». Но если хочешь, я могу приехать завтра.

– Нас не будет дома! – с истерической ноткой в голосе воскликнула Филиппа. – Леди Гарриэт пригласила нас с Кристофером на прогулку.

– Можно узнать, куда именно?

– Это вас не…

– Это будет даже не прогулка, а экскурсия, . – оживленно перебила леди Гарриэт. – Мы обследуем в Чиппингельме каждый уголок. – Она улыбнулась и подмигнула внуку. – А в конце мы зайдем в магазин игрушек и пообедаем на постоялом дворе. Будет даже веселее, если вы к нам присоединитесь.

– Только не я, – со вздохом сожаления ответила леди Августа. – В мои годы невозможно выезжать каждый день. – Она посмотрела на детские рисунки, которые держала в руках. – Кит, милый, я так тебе благодарна за подарок! Гондолы как настоящие. Одну я повешу над кроватью, а другую… хм… что ты скажешь, если другую мы подарим герцогу? Мне кажется, он обрадуется. Ведь ты обрадуешься, Кортни, дорогой?

– Вы можете взять второй рисунок, signore, если он вам нравится, – не ожидая ответа, воскликнул мальчик с видом монарха, раздающего награды. – Вы тоже никогда не видели гондолу?

– Боюсь, что нет, – признался Корт, и губы его тронула легкая улыбка.

– А я не только видел сто раз, но и сто раз плавал в гондоле! – похвастался Кит. Он расставил ноги, словно под ним находилась неустойчивая палуба, и поднял воображаемый шест. – Когда я вырасту, я буду лодочником.