Обещай мне

– Возможно, ты переменишь свое мнение, когда узнаешь, кто он, – сухо произнесла Диана.

Эйлин почувствовала явный подвох и заколебалась.

— Полагаю, ты хочешь сказать, что он принадлежит к…

– Это брат Эми.

Эйлин Винчестер лишилась дара речи. Впервые в жизни виновницей этого стала Диана. С большим трудом Эйлин удалось овладеть собой, и она злобно прошипела:

– О чем ты думаешь? Как ты осмелилась приводить к себе в дом этого человека?

– Я его не приводила, он сам пришел.

– Надо полагать, скоро здесь объявится вся семейка.

– Как же ты любишь говорить гадости. – Диана чувствовала скорее усталость, чем злость.

– Подумай, что ты делаешь! – продолжала увещевать дочь Эйлин. – Достаточно посмотреть на Эми, чтобы понять, что представляет собой ее братец.

– Неужели мне так повезет? – Диана взялась за дверь, делая вид, что собирается ее закрыть. – Если у тебя все, я пойду собираться в больницу.

– С тобой поговорит отец, – Эйлин гордо выпрямилась во весь свой небольшой рост.

– Он знает, где меня найти.

Эйлин уже собралась уходить, но оглянулась и сказала:

– Как ты можешь себя так со мной вести? – На этот раз она не стала добавлять: «После всего, что я для тебя сделала».

Диана слишком часто слышала эту фразу и оставалась безоружной, но теперь она не могла ее смутить. Кроме того, нервное возбуждение шло на убыль. Диана чувствовала себя совершенно разбитой, у нее просто не осталось сил на пререкания с матерью, и она только ответила:

– Мне кажется, это все из-за того, что в душе я просто бессердечная дрянь. А это значит, что в нас больше общего, чем мы могли предположить.

Эйлин удалилась, на этот раз не удостоив дочь ответа. Диана закрыла дверь, обернулась и увидела Тревиса.

18

– Хочешь разобраться в том, что здесь произошло? – спросил Тревис.

– Не сейчас. Мне нужно собираться, – покачала головой Диана.

– Не спеши, – Тревис удержал ее за рукав. Медленно и бережно он обнял ее, посмотрел ей в глаза долгим взглядом и поцеловал. От неожиданности губы ее сначала дрогнули, потом она ответила ему страстным поцелуем, все теснее прижимаясь к его сильному телу. Диана едва не застонала от сожаления, когда он оторвался от ее губ и поднял голову. Она молча дотронулась до лица Тревиса, словно желая запечатлеть в памяти его черты. Он снова поцеловал ее.

Происходящее завораживало и одновременно таило скрытую угрозу. Диана никогда не увлекалась безоглядно и всегда гордилась умением управлять своими чувствами. Но то, что делали они, можно было назвать не иначе, как безумием. А всему виной напряжение последней недели, богатой на эмоциональные стрессы.

Диана уперлась в грудь Тревиса, отстраняясь от него.

— Извини, мне не следовало все это затевать. У тебя были все основания подумать, что я проявляю к тебе повышенный интерес, но это не так. Присутствие матери иной раз подталкивает на безрассудные поступки.

– Ты закончила? – невозмутимо осведомился Тревис.

– Думаю, да, – сказала Диана и тут же подумала, что своими руками погубила начинавшуюся зарождаться дружбу. Теперь с таким трудом завоеванное доверие и уважение безвозвратно ускользали от нее, как вырвавшийся из рук воздушный шарик, а ей оставалось только беспомощно наблюдать, испытывая горечь безвозвратной потери.

– Этот поцелуй не имеет никакого отношения к тому, что происходило в присутствии твоей матери. – Он понял, что сказал не то, и поправился: – Нет, связь с этим, конечно, есть, но речь не о том, что ты могла подумать. Я поцеловал тебя, потому что захотел проверить, верно ли было мое первое ощущение.

– Ну и как? – поинтересовалась Диана, но ей лучше было бы промолчать и закончить на этом разговор.

– Впечатление подтвердилось, как я и предполагал.

– Но ты же понимаешь, что это безумие.

– Лучше бы мне этого не понимать. – В голосе Тревиса сквозила досада. – Не знаю, как могло это случиться.

– Все очень просто, – по крайней мере она старалась внушить себе это, – мы ведь последние дни находились в таком напряжении. Под влиянием стресса люди склонны совершать необъяснимые поступки, особенно если судьба сталкивает их так внезапно, как нас. То, что произошло, – невозможно. Так не бывает. Мы знаем друг друга всего неделю, даже меньше… – Она тяжело вздохнула: – Черт возьми, Тревис, мне не хочется потерять в тебе друга.

– Об этом не беспокойся. И еще, обещаю тебе, больше подобное не повторится.

Его слова разочаровали ее, вместо того чтобы ободрить.

– Возможно, все сложилось бы иначе, если бы мы встретились в другое время, – сказала она.

– Но условия остались бы прежними. Эми есть и навсегда останется неотъемлемой частью нашей жизни.

– Мне надо переодеться.

– Сначала расскажи, кто такой этот Кеннеди, – поинтересовался Тревис, останавливая ее жестом.

– А почему ты спрашиваешь?

– Сделай одолжение, расскажи.

– Собственно, рассказывать особенно не о чем. Месяц назад он отсюда уехал, как раз когда с Эми случилась беда. С тех пор я его не видела.

– А что, если он захочет вернуться?

– Не захочет.

– Но все-таки? – допытывался Тревис.