Объект закрытого доступа

— Точно тебе говорю, — заверил друга Реддвей, — меня теперь уволят с работы. Но перед тем как покончить с карьерой, я успею закатить пирушку. Ты свободен сегодня вечером?

— А ты как думаешь? — ответил Турецкий вопросом на вопрос.

Вечером Реддвей, Турецкий, Грязнов и Меркулов встретились в уютном ресторанчике на проспекте Мира.

Реддвей и Меркулов, полистав меню с японской кухней, заказали себе горячие суши с угрем, грибной суп, несколько куриных шашлычков, которые именовались в меню не иначе как «якитори», и по порции китайских пельменей. Турецкий и Грязнов предпочли более традиционные блюда — салатики, бараньи шашлыки и селедку.

Что касается спиртного, то здесь вкусы коллег совпали абсолютно, и вскоре запотевший от холода графин с водкой украсил их стол.

Выпив по первой, коллеги продолжили беседу, начатую в кабинете секретаря Совета безопасности.

— Самое главное, что вам известны имена некоторых злоумышленников, — сказал Реддвей, — а значит, вам есть от чего отталкиваться.

Ему никто не возразил.

После второй рюмки Реддвей перешел к критическим замечаниям общего характера.

— Ваше самое слабое место — это агентурная работа, — сказал он. — О, когда-то у КГБ были первоклассные агенты! Но, видимо, теперь они там же, где и само КГБ.

— Увы, но большие перемены почти всегда сопровождаются большими потерями, — отреагировал на замечание американца Турецкий. — Что и говорить, агентурная работа у наших спецслужб откровенно провисает.

— Поэтому Петров и делает ставку на МВД, — заметил Грязнов. — Мы, конечно, не чекисты, но большинство жуликов и убийц, которых мы отправили на нары, до сих пор расхаживали бы по улицам, если бы не наши осведомители и информаторы.

Реддвей ловко подхватил палочками рисовый шарик, начиненный угрем, и отправил его в рот.

— Если вам интересно мое мнение, — сказал он, жуя суши, — я вам скажу так: главная реформа силовых служб в России должна заключаться в том, чтобы они перестали быть средством экономического рэкета и политического сыска. Они должны заняться своими прямыми обязанностями: борьбой с террором и защитой безопасности граждан. Недавний захват школы показал, что российские спецслужбы действовали вразнобой. А это, по меньшей мере, непрофессионально!

Грязнов недовольно крякнул. Реддвей посмотрел на него и сказал:

— Вы знаете, друзья, я не из тех, кто не видит бревна в собственном глазу. Я прекрасно понимаю, что провалы есть не только у вас, но и у нас. Иначе бы у нас не было одиннадцатого сентября.

— И Ирак не превратился бы в гнездо террористов, — заметил Грязнов.

Реддвей открыл было рот, чтобы возразить, но Турецкий положил ему руку на плечо и сказал:

— Не время и не место спорить. Давайте лучше выпьем.

Он разлил водку по рюмкам. Мужчины выпили, и тогда высказался Меркулов:

— Понимаешь, Питер, важна не только агентурная работа. Важно лишить террористов финансовых средств, создать финансовый вакуум вокруг их эмиссаров. А с этим у нас еще хуже, чем с агентурной работой. Президент недавно намекнул, что в ближайшее время могут быть расширены полномочия Службы по финансовому мониторингу, так что осознание проблемы налицо. Кстати, насчет «Русской бригады Аль-Каиды». С какого момента вы отслеживаете ее появление?

— Впервые они дали о себе знать в июле этого года, — сказал Реддвей. — Тогда они угрожали взорвать Москву, но вместо этого совершили покушение на министра финансов Пакистана, назначенного на пост премьер-министра. Это был показательный акт, демонстрация силы и решительности. А после взрывов самолетов у вас в России они объявили на своем веб-сайте, что это только начало кровавой войны против тех, кто посвятил себя уничтожению ислама.

— Ясно.

— Знаете что, друзья… — Реддвей поднял свою рюмку, — мне меньше всего хотелось бы ссориться с вами. Честное слово! И давайте выпьем за то, чтобы между нами никогда не выросла стена. Ни железная, ни какая-либо другая.

— Хороший тост, — кивнул Грязнов.

— Безусловно, — подтвердил Турецкий.

Мужчины чокнулись и выпили.

10

Дабы избежать путаницы в действиях, Грязнов, Турецкий и Меркулов решили отнестись к предстоящей операции, как к обычному следственному делу. Собрав информацию из разных источников, Александр Борисович сел за стол и составил общий план предстоящих оперативных и следственных действий. На это у него ушло пара часов, и теперь перед Турецким лежали отпечатанные на принтере листы плана.

Еще часом позже Александр Борисович ознакомил со своим планом Сергеева, Меркулова и Грязнова. После высказанных коллегами конструктивных поправок и советов, а также после утверждения плана «вышестоящими органами» (согласование взял на себя Борис Сергеев) Турецкий перешел к составлению детального плана, разбив предстоящую работу на отдельные «эпизоды».