Обаятельный наглец

Покончив с посудой и вытерев насухо все поверхности, Ника не торопилась покидать кухню. Вместо этого замерла у окна, глядя на светопреставление, разыгравшееся на улице. С неба валил снег как зимой, и ветер дул такой силы, что она даже не рискнула откинуть окно на проветривание. И самое плохое, что в такую погоду не было связи. Она два раза пыталась дозвониться до мамы, но оба тщетно. Тут и в хорошую погоду связь барахлит, а уж сегодня… А все этот нефтяной магнат виноват — барыши с поселка собирает приличные, а вкладываться не желает. Все они такие — миллиардеры. Правду говорят, что чем богаче, тем жаднее.

И темень такая, как поздним вечером. А ведь еще и пяти нет.

Вечер… Что он ей несет? Как коротать его, если наверняка у нее даже интернета тут не будет? Хорошо хоть есть парочка скачанных на компьютер книг, которые она пока еще не успела прочитать.

— Тебе помочь отлепиться от окна? — раздался за спиной насмешливый голос Михаила. — Долго ты еще собралась в него пялиться? Между прочим, я тебя жду и скучаю.

— А клоун не в настроении, извини, — повернулась к нему лицом Ника. — Что ты от меня хочешь? — спросила в лоб.

Никогда еще она не оказывалась в настолько идиотской ситуации. Нет, жизнь, конечно, подкидывала ей периодически трудности, но ни от одной из них не разило настолько абсурдом.

— Просто поговорить, — развел он руки в стороны и привалился к косяку.

— О чем? Не представляю, о чем мы с тобой можем разговаривать. Мы же с разных планет.

— Так уж и с разных, — усмехнулся Михаил. — Да и потом, чтобы знать наверняка, лучше сначала попробовать.

Фраза прозвучала несколько двусмысленно, ну или Нике так показалось. А пока она размышляла над этим, терпение Михаила лопнуло. Он быстро пересек кухню и схватил ее за руку. Ретироваться она не успела, да и некуда было.

— Просто пошли! — приблизил он к ней свое лицо. — Не веди себя, как ослица.

Ну вот и первое оскорбление. Если так и дальше пойдет, то и до драки недалеко. Особенно учитывая, что они сейчас практически отрезаны от цивилизации.

Пока шла ведомая за руку в гостиную, Ника успела прикинуть, сможет ли добраться до дома и не сгинуть в такую непогоду, если вдруг решится сбежать. Не сможет, — тут же зародился в голове ответ, а память услужливо подкинула недавнюю картинку заметенной улицы. В такую погоду моментально потеряешь ориентир.

— Можно мне в кресле устроиться? — сделала Ника попытку высвободить руку.

— Нельзя, — тут же прозвучал властный ответ. — На диване тебе будет гораздо удобнее, и так ты будешь ближе ко мне.

Отпустил ее Михаил только возле дивана. Еще и наблюдал, как она забирается на него с ногами.

— Плед? — ехидно предложил.

— Спасибо, не нужно, — отказалась Ника. — А у нас есть плед? — тут же спохватилась, чем вызвала его заливистый смех.

Смеется, как нормальный человек — задорно, закидывая голову. Если на минуточку забыть, что он заносчивый миллиардер, который привык, что все продается, то… То что? Все равно между ними ничего общего нет и не будет. Достаточно уже того, что он силой приволок ее сюда.

— Кажется, у нас есть все, — ответил Михаил, когда отсмеялся.

Ответить-то ответил, а вот взгляд его выдавал обратное. И оглядывался он так, словно ожидал увидеть стопку пледов на самом видном месте.

— Так есть или нет? — подначила его Ника.

— Готов поспорить, что есть, только его нужно найти, — весело взглянул он на нее.

Везет же людям — настроение веселое держится несмотря ни на что. У нее же оно с каждой минутой становится все мрачнее. Она как будто стала грозовым небом, на которое наползает черная туча.

— Если он есть, то место ему в шкафу, — тряхнула Ника головой, сбрасывая с себя совершенно ненужные мысли.

Не стоит усугублять то, что и так не назовешь приятным.

Она встала и подошла к шкафу. И, о чудо! Там, действительно, нашлась стопка пледов. Кто бы мог подумать, что все продумано до таких мелочей. И как хорошо, что она не поспорила с Михаилом, хоть и мелькнуло такое желание.

Пока она во второй раз устраивалась на диване, теперь уже с пледом, Михаил что-то делал с музыкальным центром. Еще через минуту из него полилась приятная мелодия, а звук Михаил понизил до едва различимого, по-видимому, чтобы не мешал разговору.

— Если я тебя попрошу рассказать о себе, ты не станешь этого делать.

Это прозвучало не как вопрос, а скорее утверждение. Ника же в данный момент думала о том, что сел он слишком близко к ней, и ее коленки касаются его бедра.

— Не мог бы ты отодвинуться? — попросила она, не в силах сделать то же самой, потому как и так уже подпирала собой подлокотник.

— Боишься? — усмехнулся он.

— Не угадал. Просто, так я тебя плохо вижу. У меня дальнозоркость.

И это было правдой, хоть и причина крылась не в ней. Видела она его отлично, как и чувствовала. И последнее изрядно нервировало.

— Давай так — я буду задавать тебе вопросы, а ты на них честно отвечать, — вновь заговорил Михаил. — Или, если хочешь, мы можем задавать друг другу вопросы по очереди.

— Я не интересуюсь личной жизнью посторонних мне людей, — выпалила Ника раньше, чем успела подумать.