Об истине и зверях

Сау'илахк захныкал, звук был похож на потревоженную бризом траву. Он сжался, чувствуя усталость, угрожающую накрыть его от звука требования его Бога. Вдруг его ум начал освобождаться от ужаса.

Возможно, в текстах не было настоящего ответа? Возможно, Винн Хигеорт была ключом? Собирался ли Возлюбленный использовать его снова или он разделял его цель?

Сау'илахк не знал этого. Но, если Возлюбленный знал о его желании заполучить шар, Якорь Духа, тогда почему его Бог вернул его к существованию?

Он парил над утесом к югу от города, наблюдая за его огнями. В нем плескались страх, сомнение и подозрение, а еще одна эмоция боролась против них, почти столь же сильная, как и желание обрести плоть.

Желание отомстить Хранительнице.

Она была причиной его страданий, или, по крайней мере, его постоянных неудач. Как только плоть снова вернётся к Сау'илахку, как только он умилостивит своего Бога, он покажет Винн Хигеорт все те мучения, которыми Возлюбленный наградил его.

Глава 4

Следующей ночью Винн ждала на пристани, наблюдая за широким, трехмачтовым фрегатом, стоящим на якоре в заливе. Тень продолжала смотреть на Чейна с негодованием, сам парень спокойно стоял в нескольких шагах позади них. Челюсти собаки изредка подрагивали, показывая зубы.

Ничего этой ночью не было легко.

Когда Винн покинула свою комнату этим вечером, Чейн ждал ее во внутреннем дворе у сторожевой башни. Прежде чем она смогла сделать хоть что-то, Тень, обвиняюще рыча, ощетинилась. Она напугала двух учеников, проходящих мимо, когда прижала Чейна к стене северного здания.

Винн снова и снова пробовала через память объяснить, что Чейн сделал и почему. Или Тень не понимала или не хотела понимать. Она знала только, что Чейн напал на Винн.

Тень ещё больше разозлилась, когда Винн пояснила, что Чейн все еще путешествует с ними. Она металась взад-вперед по внутреннему двору, будто ища способ подобраться к нему. Всё, что сделал Чейн — это поднял руки вверх и ждал. Винн опустила сумки на землю и схватила Тень. С этого момента, по дороге к порту, Винн и Чейн оставались сосредоточенными на прямо стоящей задаче. Ни один из них не заговорил о том, что произошло прошлой ночью у внутренней стены замка.

Сегодня вечером Чейн был одет так же, исключая очки и маску. Единственным заметным отличием был старый меч, прилаженный к другому его бедру. Он упомянул, что относил его кузнецу, чтобы припаять сломанный конец к основанию, таким образом, его можно использовать снова. Конец старых ножен был урезан для обновлённого лезвия и неаккуратно ушит.

Винн задалась вопросом: зачем он вообще взял его с собой? Ведь меч, который он получил от Красной Руды, был намного лучше. Но она не стала спрашивать. У Чейна также были обе его сумки — или, вернее, его собственная и та, что досталась ему от Вельстила. Обе висели на его плече. Более чем когда-либо Винн не нравились приспособления этого коварного вампира, находящиеся во владении Чейна, за исключением разве что бронзового кольца.

Винн надела свою старую эльфийскую тунику и штаны под серую мантию странницы до колен и тяжелый зимний плащ. Она несла посох, его длинный кристалл был зачехлён, и собственную сумку, наполненную принадлежностями для работы. Она также подпоясалась старым боевым кинжалом Магьер. Последним из их багажа был сундук среднего размера, который стоял у ног Чейна, загруженный припасами, одеждой и записями Винн.

Они были настолько готовы, насколько только могли.

Чейн указал вдаль:

— На воду спустили ялик.

Но Винн оглянулась назад к береговой линии Колм-Ситта.

Она не видела и признака Красной Руды, хотя послала ему сообщение этим утром относительно времени и места их отъезда. Спустя некоторое время, она пересмотрела свои взгляды на это: если он был полон решимости следовать за ними, она мало что может сделать, чтобы остановить его. Однако, если Красная Руда сам пропустит посадку, то это будет не ее ошибка.

— Сколько кают нам выделили? — спросил Чейн.

Винн обрадовалась этому вопросу, поскольку тишина между ними становилась давящей. Что-то обыденное откладывало разговор о том, что произошло между ними.

— Две, — ответила она. — Я сказала Красной Руде готовиться самому.

Она и Тень нуждались в отдельной каюте. Чейн по очевидным причинам охранял свою личную жизнь. Красная Руда мог сам позаботиться о себе.

— Возможно, он передумал, — сказала она.

— Я так не думаю.

Чейн, скорее всего, был прав. Живущая отдельно сестра Красной Руды, бывшая отличным кузнецом, оказавшимся в затруднительном положении, сделала для Чейна новый меч. Винн не могла и предположить, чего эта поездка стоила Красной Руде в финансовом отношении, но она задалась вопросом, как он добыл меч, чтобы торговаться для включения в их группу.

Ялик почти достиг пристани. Винн даже могла разобрать щетину на подбородке матроса, стоящего на коленях на носу. Когда лодка приблизилась к лестнице пристани, худой человек поднялся, чтобы встретить их, и мельком взглянул на сундук.

— Есть что ещё? — спросил он.

— Только наши сумки, — ответила Винн. — Мы сами понесём их.