Все вышло настолько глупо, что такого не простишь даже новичку. Он просто достал "Pelastus" из шейных ножен, и решил промыть клинок в воде, поленившись надеть темляк на руку. Причем проверил ногой зацеп и поерзал задом по специальной ребристой резине, подстраховался, блин… А вот нож выскользнул так, словно внезапно ожил! Не выручила ни мелкая насечка ручки, ни развитой задний упор-грибок. Будто вредный котяра погулять решил. Решил вот, и ушел… Мистика, между прочим.
Сергей чуть не сразу же в воду прыгнул! А не сделал он этого только потому, что ногу освобождал. По дну рифта проходит толстая специальная верёвка - ступни засовывать, что бы за борт не выпасть… Он отлично видел то место, куда упал его нож и не сомневался, что найдет его легко и быстро. Рифт шел возле берега, тут было мелко, а ледяная вода прозрачна. Уже перебрасывая ноги через широкий борт, Сержант предупредил Марата, невысокого жилистого парня с суровым кельтским лицом, что вскоре он их нагонит. Никакого экстрима.
За насколько минут до утери, Марат, посмотрев в бинокль, громогласно объявил, что следующая остановка намечается возле одинокой лиственницы, стоящей справа по течению реки. Приличных размеров одинокое дерево-упрямец, выжившее вопреки зимним ветрам плато Путорана. Когда Майер выронил нож, до него оставалось от силы километр.
Никто в экипаже не взволновался и не противился порыву Сержанта. Дойдет и по берегу, как миленький, ничего с ним не случится. Все уже достаточно насмотрелись на этот ножик и прекрасно понимали чувства хозяина… "Pelastus" по-фински - "Спасатель". Нож знатный, говорили они. Хорошие ребята были в экипаже. Однако… цена! Сами водники легко выкладывали куда как большие суммы за свои сверхсовременные куртки, перчатки, невзрачного вида ботинки и шапочки с логотипами знаменитых в туристических кругах фирм-грабителей… Вот это они понимали! Это было с н а р я ж е н и е! А нож? Что нож… Так, расхожий инструмент. Триста рублей - предел.
А еще никто из них не курил. Спортсмены. Скучные, на самом деле (именно так всегда казалось Сержанту) люди-образцы, рни всегда поступают правильно. Сержант немного тяготился этим и курил в одиночку, в сторонке, когда мог эту "сторонку" найти. Из всех них Майер ранее знаком был только с Маратом, руководителем. Приняли они его нормально, а с чего бы нет? Человек с опытом и рекомендациями, еще и груз помог забросить на промежуточную точку. Только вот познакомиться толком не удалось, все плотно работали на перекатах. Так что знакомились уже по ходу дела, да вечером, в лагере.
На нож обратили внимание. Еще бы! Сиреневый клинок и ярко-красная ручка привлекали внимание любого. Серёга охотно демонстрировал достоинства любимца. На вопросы любопытных "А что еще он может?" он последовательно царапал стеклянный пузырек со спиртом, строгал железо и брил предплечья, с трудом находя еще волосатые участки. Но даже таким людям, казалось бы, призванным самим способом жизни ценить любое хорошее снаряжение, он так и не смог объяснить пиетет к ножу и мотивацию высокой цены изделия. Притом, что сами они легко выкладывали куда как большие суммы за свои яркие сверхсовременные куртки, перчатки, невзрачного вида супер-ботинки и какие-то негритянские шапочки с логотипами знаменитых в туристических кругах фирм-грабителей… Вот это они хорошо понимали! Это было с н а р я ж е н и е! А ножик? Что там нож… Так, расхожий инструмент. Мы и зубами порвем, что хочешь.
Знаете, какой клинок из всех его типов, придуманных человеком, самый рациональный? Это знаменитая "бритва Оккама" - известный философский принцип, высказанный в XIV веке Вильгельмом Оккамским - "Не умножай сущностей без необходимости". Или, как отполировали эту мысль уже позже: "При прочих простейшее решение обычно наиболее верно". Отсекая "бритвой Оккама" сложные варианты, получим искомое. Применительно к ножам сей принцип, похоже, лучше всего выучили именно скандинавы. Они поняли, что удобное должно быть простым.
Но этот нож был сложным. Поучаствовал в его усложнении и Игорь Лапин.
На берег Сержант выбросился в один прием, почти не замочив ног. Рафт неспешно уходил дальше, играя на солнце оранжевыми боками. Только пачку "Явы" сунул в карман, а верная "зиппо" всегда висела на поясе.
- Ну, и что ты меня с плота согнал, неслух? - раздраженно спросил хозяин, подходя по камням к месту потери и заранее вглядываясь в слабые прибрежные завихрения.
Так. Вроде, возле этих камней дело было. Точно! Да… Тут, однако, поглубже будет, чем ему показалось с борта. Придется лезть в ледяную воду, а для этого надо раздеваться. Он присел на нагретый солнцем валун, татуированный цветным лишайником, неторопливо разулся и снял спас, а потом и комбинезон. Бр-р… Хорошо, что дно в мелкой гальке, и хорошо, что лезть надо тут, а не выше по течению. Там вода меняла направление и так причудливо разбивалась о донные камни, что создавалось впечатление легкого кипения.