О вампире

— Боже, что я делаю, чтобы потрахаться, — пробормотал Джастин себе под нос, качая головой, и сунул пакет с капельницей под мышку, оставив руки свободными для воды в бутылках и подставки для капельницы.

Он вернулся в свою комнату, держа в руках бутылки. К его большому облегчению, на обратном пути Джастин никого не встретил. Он действительно не хотел объясняться. К счастью, все были, видимо в постели и спали. Войдя в свою комнату и надежно закрыв за собой дверь, он поставил бутылку с водой на прикроватный столик, затем быстро поставил капельницу рядом с кроватью и повесил на нее пакет с физраствором. После этого он проскользнул в ванную, чтобы заняться личными делами.

Вернувшись в комнату, он подошел к капельнице и понял, что не догадался захватить иглу, ленту и трубку. Раздраженно цокая языком, Джастин сбежал вниз за вещами, затем вернулся, чтобы прикрепить трубку и зарядить камеру, затем сел на край кровати.

Он как раз закончил вставлять иглу капельницы в сгиб локтя и приклеивать ее скотчем, когда зазвонил сотовый телефон. Один взгляд сказал ему, что это Мортимер. В то время как Люциан был большим боссом, Мортимер теперь был главой силовиков, и его начальником. Он должен был ответить на этот звонок.

Бормоча что-то себе под нос, он схватил телефон рукой, не подключенной к капельнице, и нажал кнопку, чтобы ответить на звонок.

— Люциан хочет услышать, как проходит обучение Холли, — было приветствие.

— И тебе доброе утро, — проворчал Джастин, мысленно прикидывая разницу во времени. В Торонто было начало одиннадцатого. Обычно в этот час Мортимер спал. — Почему ты не спишь?

— Работаю, — последовал мрачный ответ, а затем он многозначительно добавил: — У нас действительно не хватает людей, Брикер.

— Я знаю, — вздохнул Джастин. — Сожалею об этом.

— Не извиняйся, — сказал Мортимер. — Это не твоя вина. Но я буду рад, когда ты вернешься. Ты ведь вернешься, правда?

Джастин задумался. Он действительно не знал ответа. Если ему удастся убедить Холли стать его спутницей жизни… ну, он не знал, сможет ли убедить ее переехать в Канаду. Она была отсюда, как и обе их семьи. Но если ему не удастся сделать Холли своей спутницей жизни, то лучше вернуться в Канаду и работать, чем торчать здесь, в надежде хоть мельком увидеть ее.

Запустив руку в его волосы, он признался: — Я не знаю, Мортимер.

— Я боялся, что ты это скажешь, — мужчина вздохнул, откашлялся и затем сказал: — Итак, отчет о ходе работы для Люциана?

— Хорошо, — тихо сказал Джастин. — Она узнала все, что нужно. Я научил ее всем важным законам, и она может вызывать и втягивать свои клыки. Она также может читать мысли, и сегодня вечером мы собираемся в клуб, чтобы научить ее контролировать мысли и питаться.

— Значит, вы почти закончили, — задумчиво произнес Мортимер. — А ухаживания?

Джастин поджал губы, но вопрос его не удивил. Мортимер был не просто его начальником, он был охотником-изгоем до повышения и был его напарником в патруле. Они также были друзьями. Наконец, он просто сказал: — Она замужем.

— Да, но теперь, когда она умеет читать мысли, это наверняка вызовет проблемы в браке, — тихо сказал Мортимер. — Ты думаешь?..

— Не знаю, — с несчастным видом перебил Джастин. — Я просто не знаю, Мортимер. Она восприимчива к общим снам, но эта женщина чертовски упряма. Она определенно решила остаться замужем.

— Но во сне она отзывчива? — спросил Мортимер, и Джастин услышал, как он нахмурился.

— Да. Очень, — заверил он его. — Дикая кошка.

Была тишина в течение минуты, а затем Мортимер спросил: — Знает ли она, что сны являются общими?

— Что? — удивленно спросил Джастин.

— Ты объяснил, что такое общие сны? Или она просто думает, что они у нее одной? — объяснил Мортимер. — Потому что не имеет смысла, чтобы она была такой восприимчивой, как ты говоришь, во сне, но такой решительной наяву. Я имею в виду, я думаю, что она будет немного сопротивляться и во снах, если узнает, что делится ими с тобой.

Джастин замер, пытаясь вспомнить, рассказывал ли он ей об общих снах. Он был почти уверен, что нет. По правде говоря, сама мысль об этом вызывала тревогу. Если он расскажет ей о них, и она станет сопротивляться… он потеряет единственную возможность.

— Нет, я не думаю, что она это знает, — тихо признался Джастин.

— Было бы лучше, если бы ты сказал ей, что они были общими, Брикер, — тихо сказал Мортимер.

— Или она может начать сопротивляться мне и во сне, — заметил он.

— Может быть, — согласился он. — Но ей также придется пересмотреть себя и свои чувства и признать, что, по крайней мере, ты ей нравишься. Потом, когда брак распадется…

— Если брак не удастся, — мрачно сказал Джастин.

— Просто подумай об этом, — предложил Мортимер.

— Да, — пробормотал он.