Церковная свеча – символ нашего духовного союза с Церковью. Свечи есть знак добровольной жертвы Богу и храму Его, выражение готовности человека к послушанию Богу (мягкость воска) и символ стремления к обожению, превращению в новую тварь (горение свечи). Свеча есть также свидетельство веры, причастности человека к Божественному свету, она знаменует собой теплоту и пламень любви человека ко Господу, Матери Божией, Ангелу или святому, у ликов которых свеча ставится. Об истории возникновения обычая зажигать свечи и лампады во время молитвы, о смысле этого действия рассказывается в этой брошюре.Печатается по изданию: Наставление православному христианину о церковной свече. – М.: Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой лавры; «Новая книга», 1996.
Религия, религиозная литература18+О церковных свечах и лампадах
Как возник обычай возжигать свечи и лампады
Обычай ставить свечи в храмах пришел в Россию из Греции, от которой при святом князе Владимире была получена нашими предками Православная вера. Но не в греческих церквях возник этот обычай. Свечи и лампады с елеем употреблялись в храмах еще в глубокой древности. Повеление устроить светильник из золота чистого с семью лампадами – одно из первых, данных Моисею Господом (см.: Исх. 25, 31–37).
В ветхозаветной скинии Моисеевой светильники составляли необходимую принадлежность вечернего богослужения (см.: Исх. 30, 8). В храме Иерусалимском одновременно с ежедневной утренней жертвой, совершаемой во дворе храма, в святилище первосвященник безмолвно, благоговейно совершал приготовление светильников для вечернего возжигания, а вечером, после вечерней жертвы, – возжигал светильники на всю ночь.
Горящие лампады, светильники служили символом водительства Божия.
Из храма в дома ветхозаветных верующих перешло употребление светильников при субботних и других праздничных вечерях, особенно же на Пасху. Так как Господь Иисус Христос совершил первую Евхаристию на пасхальной вечере, когда уже
Во время богослужения первых христиан всегда горели свечи и специальные светильники (лампады), что было продиктовано необходимостью: христиане, гонимые язычниками, собирались по ночам в подземельях и катакомбах, поэтому имели банальную нужду в освещении. Тем не менее значение лампад и свечей во время богослужения никогда не ограничивалось этим чисто утилитарным смыслом. «Никогда не совершается у нас богослужение без светильников, – говорил богослов II века Тертуллиан, – но мы употребляем их не для того только, чтобы разгонять мрак ночи (литургия совершается у нас при свете дневном), но для того, чтобы изобразить чрез это Христа – Свет несотворенный, без Которого мы и среди полдня блуждали бы во тьме».
Духовное значение светильников в храме доказывает чудо, совершившееся в конце II века в Иерусалимской Церкви: когда на Пасху в храме не оказалось елея для лампад, то епископ Наркис велел налить в лампады колодезную воду – и они горели всю Пасху, как будто были заправлены самым лучшим маслом. Именно поэтому, когда гонения на христиан прекратились и настал мир, Церковь не отказалась от обычая возжигать во время молитвы свечи и светильники. Ни одно богослужение, ни одно священное действие в древности не совершалось, как и теперь не совершается, без светильников.
В ветхозаветные времена пред Книгой закона Моисеева горела неугасимая лампада как символ того, что закон Божий есть светильник человеку в его жизни. А так как в новозаветные времена закон Божий содержится в Евангелии, то в Иерусалимской Церкви приняли за правило перед выносом Евангелия нести горящую свечу, а во время чтения Евангелия зажигать все свечи, показывая тем самым, что свет евангельский просвещает всякого человека.
Этот обычай перешел и к другим Поместным Церквям. Впоследствии стали ставить свечи и зажигать лампады не только перед Евангелием, но и перед другими священными предметами: перед гробами мучеников, перед иконами святых, чтобы выразить свое благоговение к святыне. Блаженный Иероним Стридонский в своей «Книге против Вигилянция» свидетельствует: «По всем Церквам Востока, когда следует читать Евангелие, возжигают светильники даже при свете солнечном, – конечно, не для прогнания темноты, но в знак радости… чтобы под образом света вещественного представлялся тот свет, о котором в Псалтири читаем: