О процессе цивилизации. Том II. Изменения в обществе. Проект теории цивилизации

Мы наблюдаем определенное развитие ситуации: сначала замок противостоит замку, затем удел — уделу, а потом государство — государству; по прошествии же веков, в наши дни, на горизонте истории появляются первые признаки борьбы за еще более высокую степень интеграции регионов и человеческих масс. Можно предположить, что постепенно возникнут интегрированные общности еще более высокого порядка со стабильным аппаратом господства, способствующим достижению в них внутреннего мира. Они будут вести вооруженную борьбу с единицами того же уровня, пока дальнейший рост взаимосвязей и развитие коммуникации не приведут к установлению мира на всей планете. Этот процесс может длиться столетиями или тысячелетиями, но в любом случае увеличение размера общностей, выступающих в качестве единиц интеграции и ареала единой власти, одновременно является выражением структурных изменений в строении общества, в самих человеческих отношениях. Всякий раз, как равновесие смещается в пользу интегрированных общностей более высокого порядка, — обеспечивая преимущество сначала крупных феодалов перед мелкими, затем королей перед крупными феодалами и удельными князьями, — подобная трансформация предполагает возникновение иной, более сильной дифференциации функций, удлинение цепочек взаимодействий в социальной организации, независимо от того, идет ли речь о военной или хозяйственной организации общества. Всякий раз это означает, что сеть зависимостей, в которую вовлечен индивид, расширяется и структурно изменяется. При этом вместе с трансформацией строения данной сети зависимостей соответствующие изменения происходят и в моделировании поведения и эмоциональной жизни индивида, во всей его психической организации. Мы имеем дело с двумя сторонами одного и того же процесса: с одной стороны, это — процесс «цивилизации», в котором меняются формы поведения и влечения, с другой, с точки зрения человеческих отношений, — процесс прогрессирующей взаимозависимости, роста дифференциации социальных функций, ведущий к образованию все больших интегрированных единиц. Индивид — неважно, осознает он это или нет, — пребывает в зависимости от состояния и изменения таких общностей.

Мы попытались представить общую картину самой ранней и наиболее простой фазы данного процесса, подбирая для этого самые наглядные факты. Нам еще придется вернуться к рассмотрению дальнейшего хода этого движения и его механизмов. Пока что мы уяснили причину того, что на этой ранней фазе, характеризуемой преобладанием натурального хозяйства, интеграция и установление стабильного аппарата власти в рамках всей империи были маловероятны. Короли-завоеватели могли захватывать огромные территории и какое-то время удерживать их с помощью военной силы. Но само строение общества еще не позволяло им создать стабильную организацию власти, способную на протяжении длительного периода обеспечивать единство завоеванного царства в мирное время и мирными средствами. Нам еще нужно будет показать, какие социальные процессы ведут к образованию такого стабильного аппарата власти, делающего возможным и иной способ взаимосвязи индивидов.

Мы видели, как уменьшение внешней угрозы в IX–X вв. — по крайней мере, в царстве западных франков, — равно как слабая экономическая взаимозависимость, привели к чрезвычайно сильной дезинтеграции властных функций. Любое мелкое поместье превращается в «государство», управляемое властью его хозяина, всякий мелкий рыцарь — в независимого господина и повелителя. На социальном ландшафте мы видим только множество разбросанных тут и там хозяйственных и политических единиц; каждая из них представляет собой автаркию, она почти не связана с другими. Исключениями служат небольшие анклавы, участвующие в заморской торговле, а также монастыри и аббатства, поддерживающие связи, выходящие за границы данной местности. Для господского слоя мирян главными формами взаимосвязи являются нападение и защита. Мало что может принудить людей этого слоя к регулярному сдерживанию влечений. Таково «общество» в широком смысле этого слова, подходящем для обозначения любой формы человеческой интеграции. Но оно еще не является «обществом» в более узком смысле слова, указывающем на постоянную, сравнительно тесную и равномерную интеграцию людей, принуждаемых избегать насилия хотя бы в рамках данной конкретной единицы. Ранняя форма такого «общества» в узком смысле слова постепенно образуется при дворах крупных рыцарей. Величина поместья и подключение к торговой сети выступают в качестве факторов, способствующих притоку богатств, а потому сюда устремляется все больше людей, ищущих службу и пропитание. Ведя совместное существование на протяжении долгого времени, они оказываются вынуждены мирно общаться друг с другом. А это — прежде всего в связи с присутствием вышестоящих женщин — требует известной сдержанности, регулирования поведения, моделирования аффектов и форм общения.

38