О ностальгии

— Встреча с очень красивой девушкой! — Юра даже немного начал жалеть, что именно так начал своё общение с Маргаритой. Ему просто вновь сильно захотелось в её тёплые объятия.

— Какая лесть! — кажется, Рита потеплела. — Ну, колись, откуда это знаешь?

— Это просто провидение, знак свыше!

— Ну-ну!

— Спроси про себя что-нибудь! Что не знает никто, кроме тебя!

— Кто у меня сегодня был последним пациентом на работе!

Юра впал в ступор. Потом понял, что терять-то особо и нечего, он всё равно ни на что не променяет встречу с Майей.

— Старик! — сказал Юра, первое, что пришло в голову.

— Так, — насторожилась Рита. — Как его звали, что за старик?

— Не знаю, — уже честнее ответил Юра. — Ты тратишь мою силу, мою способность на какие-то ерундовые вопросы. У тебя их осталось два, чувствую, дар на исходе.

— Уже появились условия, так не интересно!

— Концерт интереснее?

— Эх, ты, чародей! — сдалась Рита. — Хорошо, какой мой любимый цвет? Подруга этого не знает, потому что дарит вещи моего нелюбимого цвета. У неё тоже своеобразный дар. Короче, что за цвет?

Бармен стоял рядом, вплотную. В готовности принять новый заказ. Он усмехнулся над Юрой, ведь таких «подкатов» к девушкам он в своей жизни ещё не видел. Видимо, несмотря на грохот концерта, у мужичка был абсолютный слух, уж больно чувствовались его «нагретые» разговором уши.

А у Юры в этот момент перед глазами промелькнула вся таблица умножения, таблица Менделеева, какие-то уравнения, квадратные корни, графики, и ещё что-то, что должно было хотя бы визуально поспособствовать его мыслительному процессу. И он начал вспоминать. Он прекрасно помнил этот день и эту ночь. И утро. Особенно тяжёлым было утро. После бурной ночи с утра им обоим надо было идти на работу. И Рита сказала, что придётся идти в некомфортной одежде туда, где её старшие коллеги могут унюхать запах сигарет от её и так не любимой кофты. Юра тогда спросил причину нелюбви к кофте, на что Рита рассказала, что этот предмет гардероба из Италии привезла её подруга, с которой та и пошла на концерт. И она одела её в последний момент, чтобы показать, как уважает заботу своей подруги, и внимательна к её подаркам. Подруга не оценила. А кофта была синего цвета, а Рита любила зелёный. Потом Юра ехал с больной головой в душной маршрутке, отправив Риту на такси на работу, и, борясь с тошнотой, проговаривал про себя, что Рита любит мартини, и всякие коктейли с мартини. Любит зелёный цвет, коллекционирует комнатные растения и слушает попсу девяностых, группу «Вирус» и прочие страсти-мордасти…

Потом его стошнило на остановке, когда он вышел.

Манин вспомнил всё, будто это было вчера, потом деликатно сделал маленький глоток пива, которого оставалось совсем немного, и сказал:

— Твой любимый цвет: зелёный. Под цвет глаз тебе восхитительно идёт всё. Особенно, то зелёное платье. Твой нелюбимый цвет: синий. Он не то, что не любимый, просто он не вызывает у тебя никаких положительных эмоций. Слушаешь ты дискотеку девяностых, дома у тебя полно комнатных растений. И пусть бармен сделает нам мартини. Лучше, мартини с прозрачным тоником, со льдом и… и мятой, вроде. Два бокальчика-с.

Бармен чуть не выронил своё сознание, ему было всё хорошо слышно, и видно. Видно реакцию Риты.

Её не часто удивляли мужчины, но теперь это, наконец-таки, случилось. Хоть и не в постели, не своими мужественными поступками, а здесь, у липкой барной стойки.

— Тебе, наверное, очень скучно с людьми, — сказала Рита, когда бармен немного отдалился, чтобы сделать два коктейля, которые тут стоили значительно дороже пива.

— Нет, — твёрдо сказал Юра, долив в себя остатки пивной пены.

— Извини. Это как-то странно всё, — Рита закурила свой любимый тонкий «Vogue».

— Это ты извини, — Юра последовал её примеру извиняться и закуривать сигарету одним ловким щелчком зажигалки. — Я не представился. Меня зовут Юра. Как Гагарина. И я обычный. Работаю охранником. Просто этот дар крайне редко проявляется наружу и сейчас он иссяк.

— Странно это всё, — повторила Рита.

— Ты права. Наверное, мне не следовало подходить к тебе. Подходить вот так.

— Не знаю, я не ясновидящая.

— Извини…

Юра уже хотел было уйти, он чувствовал, что всё это было лишним, но бармен принёс два коктейля, и уходить было уже не вежливо.

Они выпили, потом разговорились обо всём и ни о чём. Потом они выпили ещё. Концерт закончился. Юра с Ритой продолжили выпивать и общаться. Всё как-то стало происходить само собой, жизнь встала на рельсы алкогольной реализации событий по кем-то заготовленному сценарию. Несколько лет назад Юра не пил коктейли. Вообще, столько он в тот вечер не пил, и всё помнил отлично, хоть на утро его и мутило. Но тут же, как только они оказались на несвежем постельном белье на диване Юры, у него уже плыло перед глазами. Разумеется, у него ничего не получилось, и он упал куда-то к стене и захрапел.