О молитве Иисусовой

Ночью ему было очень тяжело, хотя жару и не было, а все время просил то посадить, то опять положить, и всю ночь беспрестанно не мог и десяти минут побыть в одном положении. А к утру и причастился Святых Христовых Таинств. После причастия, проводив духовника, мы остались вдвоем со Старцем и он попросил посадить его, как и прежде на постель, опершись головою в подушку на стол так, чтобы нос и уста его были свободны для дыхания. Взяв своею рукою под мышку его левой руки, а правой держа его правую руку, я стал творить Иисусову краткую молитву в такте под его биение пульса. Пульс его был ровный и твердый, как у здорового. Прислушался к его дыханию и заметил, что оно совпадает с моим и при выдыхании воздуха, и что он шепотом еле выговаривает «помилуй мя». Таким образом, приспособленно ко мне, он молился Иисусововой молитвой. Так продолжалось минут около десяти. Потом заметно пульс его начал давать перебои и ослабевать. В это время вошел к нам в келию отец Иоиль. Я говорю ему: «Отец, зажги лампадку, а то она только сейчас потухла». И когда он зажигал, Старец глубоко вздохнул. Заметив, я крикнул: «Отец Иоиль! Старец помирает». Последовал еще вздох, и душа его тихо вылетела из тела. В моих руках так он и помер, спокойно без всякого вздрагивания.

Причастив Старца Святых Таинств, духовник возвращался к себе в келию. Не успев и пяти минут пройти и пойти в свой двор, как услыхал колокольный звон, повестка о смерти Старцевой. Когда все собрались, начали отпевание и, по окончании, у всех какая–то ощущалась радость подобно праздничной. А после, через некоторое время, читая в книге Епископа Игнатия Брянчанинова, я встретил изречение его: «Если по смерти кого в этот день у близких его ощущается на сердце радость, то это признак того, что душа эта Богом принята».

Старец почил на 69–м году рождения.

Вечная память иеросхимонаху Феодосию Старцу моему. Со святыми в месте блаженного упокоения упокой Господи душу его. И меня, грешного ученика его, за молитвы его, помилуй.

Схимонах Никодим.

* * *