На основании постулации нескольких принципиально различных наборов структурных признаков-координат языка, специфическим образом передающих субъектно-объектные отношения, Г.А. Климов в настоящее время считает возможным разграничить и охарактеризовать в контенсивном плане по крайней мере пять целостных языковых типов – нейтральный, классный, активный, эргативный и номинативный (см. с. 129).
Определить истоки этой модели типологического описания языков не трудно. В какой-то мере она является дальнейшим развитием идеи И.И. Мещанинова, предполагавшей наличие между синтаксической конструкцией предложения и морфологической структурой его главных членов некоторых необходимых корреляций (ср. наличие эргативного и абсолютного падежей в парадигме именного склонения или эргативного и абсолютного рядов личных аффиксов в глагольном спряжении при функционировании в языке эргативной конструкции предложения). Ее формированию также помогло известное положение Н.Я. Марра о наличии у каждой стадии комплекса связанных между собой координат, а также разрабатываемая в современной типологии проблема импликативных связей между отдельными языковыми явлениями.
Применение этой модели связано с известными трудностями. Вызывает сомнение выдвигаемое положение, будто бы лексическая доминанта определяет в языке все. Кроме того, в работах Климова импликативные связи между языковыми явлениями часто оказываются недостаточно доказанными.
Среди лингвистов широко распространено мнение, что лингвистические работы сопоставительного плана являются по своему существу типологическими работами. При этом имеются в виду работы типа сопоставительных грамматик различных языков, сравнительное исследование различных подсистем, например, система прошедших времен в армянском и английском языках, система наклонений в русском и немецком языках, выражение глагольных видов в татарском или латышском языках, система превербов в русском и грузинском языках, система падежей в русском и казахском языках и т.д. Министерством просвещения Узбекской ССР даже издана специальная программа.
«Цель курса сравнительной типологии английского и узбекского языков, – говорится в этой программе, – ознакомление будущих учителей узбекских школ с системными особенностями изучаемого английского и родного узбекского языков для того, чтобы они могли построить теоретически обоснованную методическую систему преподавания английского языка»[451].
Из содержания этой программы нетрудно понять, что всякое сравнение ее авторами рассматривается как сравнение типологическое.
«Понятие типологии, говорится в программе, является общим для многих наук. Поэтому целесообразно коротко ознакомить с содержанием курсов по нелингвистической типологии (ср. сравнительная психология, сравнительная геология, сравнительная биология, сравнительная юриспруденция, сравнительная археология и т.п.)»[452].
В программе рекомендуется сравнивать вокализм и консонантизм английского и узбекского языков. Устанавливаются типологические категории – категория частей речи, категория падежа, категория принадлежности, категория плюральности, категория определенности-неопределенности, категория рода, категория компаративности, категория состояния, категория времени или темпоральности, категория аспекта или аспектуальности, категория модальности, категория залоговости, категория переходности-непереходности, категория лица, категория отрицания, категория словосочетания, категория предложения.
Насколько можно видеть, авторов программы совершенно теоретически не заботит, что следует понимать под типом в языке. Любая подсистема в языке уже рассматривается как тип. То, что раньше называлось просто категорией, сейчас получает наименование типологической конструкции.
Сопоставление языков в учебно-педагогических целях относится скорее к контрастивной грамматике, а не к типологии, хотя здесь и возможно сопоставление микротипов двух языков. Кроме того, это сопоставление часто статическое. Принципы организации сопоставляемых микротипов могут быть совершенно различными. Здесь довольно трудно найти общий эталон сравнения.