О любви, дружбе и плюшевых мишках

Этот взгляд смутил и озадачил. Вкупе со всё возрастающей концентрацией сексуальных флюидов выглядело всё более чем странно.

«Приставить бы тебя к стенке и выебать со всей дури», — мрачно подумал Ларри, не отводя взгляда. — «Чтоб неповадно было», — и чуть было не упал с кресла, когда в голове раздался чистый и ясный нимоевский голос:

«Отличный план. Я согласен, несмотря на то, что не знаю, в чём провинился».

Впервые за много лет выдержка подвела Ларри: он отшатнулся, тряхнул головой, отчаянно надеясь, что ему показалось, и выставил мощнейший ментальный щит. Бредфорд сбился с речи, прекратив свой монотонный бубнёж, и участливо поинтересовался:

— Всё нормально, сэр?

— Да, — Ларри быстро взял себя в руки и махнул ему рукой. — Продолжай.

На Нимоя он до конца летучки больше не смотрел.

Несмотря на нудность, отчёт Ража оказался информативным и исчерпывающим, поэтому большого количества вопросов после него не возникло. Распустив оживившихся офицеров, Ларри был уверен, что Нимой задержится, но тот вышел вместе со всеми. Отчего-то это слегка огорчило — он уже было настроился задать мальчишке хорошую взбучку.

«Мне вернуться?» — раздался в голове насмешливый голос, и Ларри второй раз за сегодняшний день вздрогнул от неожиданности и удивления.

«Как ты, чёрт подери, это делаешь?!» — прорычал он и распахнул дверь, намереваясь найти Нимоя и вытрясти из него душу.

Долго искать не пришлось — Максимус стоял, прислонившись спиной к стене аккурат рядом с дверью, и улыбался.

— Увы, читать мысли я могу только на близком расстоянии, — пожал он плечами, без спроса зашёл в кабинет мимо остолбеневшего от такой наглости Ларса и начал неторопливо расстёгивать китель.

— Какого?.. — зарычал было Ларри, осёкся, когда его рык заметался по ещё не совсем пустому коридору и поспешно захлопнул дверь. — Какого чёрта ты делаешь?!

— Ммм… Раздеваюсь? — насмешливо предположил Максимус, стягивая китель через голову.

Всё происходящее настолько не вписывалось в привычную ларсовскую реальность, что тот не нашёлся, что ответить — только застонал и опустился в кресло.

— Убирайся, — сказал он коротко. — У тебя три секунды, чтобы одеться, иначе я выброшу тебя отсюда голым.

— Три секунды, чтобы кончить, три секунды, чтобы одеться, — фыркнул Максимус, и не думая натягивать китель, — не слишком ли много цифр?

— Ты нарываешься, — рявкнул Ларри, не чувствуя, впрочем особой злости — ничего другого от Нимоя он и не ожидал.

— Ну ты же весь день мечтал, чтобы я нарвался, — хмыкнул Максимус и медленно подошёл к нему. — И ты не злишься, можешь не стараться. Теперь я прекрасно тебя чувствую!

— Теперь? — переспросил Ларри, поспешно выставляя блок.

Максимус нахмурился, потеряв доступ к его мыслям, и нагло уселся задницей на широкий стол. Ойкнул, соскочил обратно и потёр шрам сквозь трусы.

— Как вы уже поняли, я сильный телепат, — сообщил он досадливо, стягивая с себя последнюю одежду. — Но в обычных обстоятельствах могу читать мысли только глядя человеку в глаза. До тех пор, пока с ним не пересплю, — он усмехнулся, встречая ошарашенный ларсовский взгляд. — Так что ваше желание хорошенько трахнуться преследовало меня сегодня весь день, сильно отвлекая от дел.

— Ничего, больше я тебе таких неудобств не доставлю, — процедил Ларри сквозь зубы, борясь с двумя противоречивыми желаниями: выставить зарвавшегося гадёныша за дверь и наоборот — схватить его за болтающиеся перед глазами яйца и подтянуть к себе ближе.

Максимус, лишённый возможности читать его мысли, медлил, растеряв часть своей самоуверенности. Выжидающий и настороженный взгляд решил исход дела — если бы Нимой снова стал залупаться, Ларри выгнал бы его чисто из принципа, но теперь причин отказать себе в удовольствии не было.

Медленно протянув к Нимою руку, Ларри сгрёб, как и собирался, его яйца в ладонь и потянул к себе, не заметив, как спал ментальный щит — телепатом он всегда был откровенно херовым, а уж трахаться и одновременно контролировать мозг и вовсе не собирался даже пытаться.

— О чёрт, а я уж решил, что всё же выгонишь, — облегчённо выдохнул Максимус, с готовностью подходя вплотную и запротестовал, когда Ларс попытался усадить его на колени. — Э нет, я не барышня-девица.

— Будешь много болтать — выебу носом в стенку, и на этом всё кончится, — рыкнул Ларри и дёрнул его на себя.

Максимус болезненно зашипел, приземлившись шрамом об твёрдое колено и зло зыркнул на Ларса из-под чёлки.

— Грёбаный тиран, что на работе, что в постели, — выдал он и замер в ожидании расправы.

— Бедненький малыш, с кем он связался, — язвительно протянул Ларри, чувствуя, как накатывает вчерашнее безумное возбуждение, и начал перекатывать и мять в руке нимоевские яйца.

Уловив яркие и вполне однозначные ларсовские эмоции, Максимус ощутимо расслабился и попытался встать с его колен.

— А ну сидеть! — рявкнул Ларри ему в ухо и развёл свободной рукой ноги широко в стороны.