О любви

Только одно, по-моему, заслуживает порицания в стыдливости, — то, что она приучает ко лжи; вот единственное преимущество доступных женщин над женщинами нежными. Доступные женщины говорят вам: "Мой дорогой друг, как только вы мне понравитесь, я скажу вам об этом, и это доставит мне больше радости, чем вам, потому что я вас очень ценю".

Велико было удовлетворение Констансы, воскликнувшей после торжества своего возлюбленного: "Как я счастлива, что не принадлежала никому за те восемь лет, что я в ссоре с мужем!"

Сколь бы нелепым ни было, на мой взгляд, это рассуждение, ее радость кажется мне исполненной свежести.

Совершенно необходимо рассказать здесь, какого рода сожаления испытывала одна севильская дама, покинутая любовником. Я хочу напомнить читателю, что в любви все показательно, и, главное, попросить его, чтобы он соблаговолил отнестись с некоторой снисходительностью к моему стилю [55].

Мой мужской глаз различает девять особенностей стыдливости.

1. Ставится на карту многое против малого; значит, следует быть крайне сдержанной, а отсюда очень часто утрировка; не смеются, например, над тем, что больше всего забавляет, следовательно, нужно очень много ума, чтобы обладать стыдливостью в меру [56]. Вот почему многие женщины проявляют ее недостаток в интимном кругу, или, выражаясь точнее, не требуют, чтобы истории, которые им рассказывают, были в достаточной степени смягчены и теряли бы свою пристойность лишь по мере нарастания опьянения и легкомысленного настроения [57].

Не благодаря ли стыдливости и смертельной скуке, которую она порождает у многих женщин, большинство их ничего так не ценит в мужчинах, как наглость? Или они принимают наглость за внутреннюю силу?

2. Второй закон: мой возлюбленный будет больше уважать меня за это.

3. Сила привычки берет верх даже в самые страстные мгновения.

4. Стыдливость доставляет любовнику очень лестное удовольствие; она дает ему почувствовать, какие законы нарушаются ради него.

5. А женщинам — удовольствия самые опьяняющие, так как удовольствия эти заставляют женщину преодолевать властную привычку, они сильнее волнуют ее душу. В полночь граф де Вальмон оказывается в спальне; хорошенькой женщины; это случается с ним каждую Неделю, а с ней, может быть, раз в два года; редкость случая и стыдливость должны явиться для женщин причиною несравненно более пылких наслаждений [58].

6. Отрицательная сторона стыдливости — в том, что она беспрерывно толкает ко лжи.

7. Излишек стыдливости и строгость ее отбивают охоту к любви у нежных душ[59], то есть именно у тех, которые созданы, чтобы доставлять и испытывать сладость любви.

Я не знаю ни одной мысли, которая больше побуждала бы меня посещать так называемое дурное общество.

(Здесь бедный Висконти завирается.

Все женщины одинаковы в отношении сердечных движений и страстей; формы страстей различны. Разница зависит от большего состояния, от большей культуры, ума, от привычки к более возвышенным мыслям, а в особенности, к несчастью, от более чувствительной гордости.

Слова, возмущающие принцессу, ни малейшим образом не задевают альпийскую пастушку. Однако, рассердившись, принцесса и пастушка поддаются одинаково вспышкам страсти.)

(Единственное примечание издателя.)

8. Для нежных женщин, у которых не было много любовников, стыдливость является препятствием к непринужденности, что подвергает их опасности до известной степени поддаться влиянию подруг, не имеющих повода упрекнуть себя в подобного рода недостатке [60]. Они внимательно обдумывают каждый отдельный случай вместо того, чтобы слепо довериться привычке. Такая стыдливость придает каждому их действию какую-то связанность; они так естественны, что внешний вид их кажется недостаточно естественным; но эта неловкость полна небесной красоты.

Если иногда их дружеское обращение походит на нежность, так это потому, что эти ангельские души, сами того не подозревая, кокетки. Ленясь прервать свои мечты и желая избавить себя от труда говорить и находить для друга какие-нибудь приятные и любезные слова, которые были бы только любезны, они нежно опираются на его руку.

9. То, что женщины, становясь авторами, очень редко достигают величия, тогда как самые незначительные их письма полны очарования, происходит оттого, что всегда они осмеливаются быть искренними только наполовину; стать искренними для них то же самое, что выйти из дому без кружевной косынки. Нет ничего более обычного для мужчины, как писать исключительно под диктовку собственного воображения, не зная, куда это приведет.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обычная ошибка — обращаться с женщинами, как с особого рода мужчинами, — более великодушными, более изменчивыми, с которыми, главное, невозможно соперничать. Слишком легко забывают, что два новых и своеобразных закона тиранически управляют этими столь изменчивыми существами, конкурируя со всеми обычными склонностями человеческой природы, а именно: