o e460f10b28ddb1c1

поисковых чар и подавляющие дар. Жаль, снять их мог или очень сильный маг, или

опытный артефактор и, само собой, тот, кто их надел. Вот только шанс на спасение

остался — вампиры забыли, что Вася — амаг. Когда очнется, деактивирует амулеты и на

себе, и на Даше хотя бы на время. Если Вольский нас ищет, ему хватит пары минут, чтобы

засечь местоположение дочери.

— Вась, очнись, прошу тебя…

Я осторожно плеснула ему в лицо водой из кувшина, который нам оставили. Серая

футболка парня и оливковая обивка дивана потемнели от пролитой жидкости, а водитель

даже и не думал шевелиться.

Его богатырский сон вызывал опасения. Неужели надышался сонманом настолько

сильно? Или же…

— Его обкололи снотворным, — высказала догадку проснувшаяся Даша. — Это

точно, Миа, я услышала отголосок мыслей одного из вампиров.

Наспех построенный и легко выполнимый в моем воображении план рушился, как

смываемый волной песочный замок. Все останется по-старому. Вампиры не идиоты, как я

вообразила себе, они дали нам орудие спасения в виде Васи, прекрасно понимая, что это

нам не поможет.

— Все у нас плохо, да? Миа, мне пора бояться? — тоненьким голоском

поинтересовалась девочка.

Погруженная в себя, я бездумно подтвердила:

110

— Да, солнышко, пора бояться.

Страх... Он отупляет и обессиливает человека. И в то же время часто спасает от

гибели, уберегает от дурных поступков. Но как понять, когда следует бояться? А когда,

наоборот, нужно бороться со страхом, преодолевать его? Не знаю…

Как по мне, разумное бесстрашие и полезный страх — две стороны одной монеты.

Глава 11

Перелом

Прошло четыре дня. Вольский возвращаться не спешил, и я занервничала.

Оговоренное с куратором время, в течение которого соглашалась присмотреть за ребенком,

закончилось. Для меня же было опасно оставаться на одном месте так долго. И пускай

находился коттедж колдуна на нейтральной территории, сюда иногда заглядывали

оборотни как из Северного, так и из Восточного Круга. Представителей последнего я

боялась больше всего, ведь возглавлял эту стаю отец Андрея Горобинского.

«Миа! Ты их уже слышишь? Едут?»

Взбудораженная Дарья носилась по лугу перед домом в ожидании машины. Вася

уехал за хозяином рано утром, когда дом еще спал, и поэтому малышка сделала вывод, что

они вот-вот появятся. Это «вот-вот» растянулось на тягостные минуты, а затем и часы. Их

малявка коротала, нещадно эксплуатируя мою сверхчувствительность оборотня, заставляя

прислушиваться, не едет ли ее отец.

— Извини, где-то далеко шумит трактор — и все.

«Миа! А папа надолго домой?»

— Откуда же мне знать, солнышко? — чуть устало отозвалась я.

Почти каждая ночь после посиделок со слугами в саду не обходилась без

реалистичных кошмаров, и я не высыпалась, держась днем исключительно на

естественной энергии веров. Будь я до сих пор магичкой, уже не раз и не два ошиблась бы,

колдуя.

«Миа, как ты думаешь, что папа мне подарит?» — не отставал взволнованный

ребенок.

— А что ты заказывала? То и подарит.

«Поход в зоопарк просила! — Даже мысленно я ощутила ее зашкаливающий

восторг. — Папа сказал, что подумает, хоть и не время гулять по городу, когда плохие

дядьки следят за ним».

Интересная трактовка ситуации. Значит, плохие дядьки? Но с другой стороны, не

рассказывать же, что мама захотела отобрать у папы талантливую дочь любой ценой?

Возможно даже, это желание не Ксении, а ее любовника, увидевшего возможную выгоду в

том, чтобы стать опекуном маленького ментала. По сути, одурманенная, подчиненная

«Зеркалом Купидона» женщина могла и не принимать решения устроить бывшему супругу

магическое выгорание и вывести из игры.

Демон! Я старалась оправдать Ксению в своих глазах. Старалась изо всех сил. Не

потому, что такая правильная, а из-за Дарьи, которая заслужила нормальную, полную

семью. Если есть шанс, что мама вернется к отцу, так почему бы нет? Каждый ребенок

должен быть окружен заботой и любовью.

Моя школьная подруга Майка, землевичка со сносными способностями к гаданию

на рунах, вышла замуж в девятнадцать лет, а в двадцать стала матерью. Когда сыну

исполнилось три, ее муж осознал, что ему не хватает свободы. И когда не обремененная

«спиногрызами» красотка поманила за собой, он ушел, не оглядываясь на тех, кто в нем

тогда сильно нуждался.

Я очень хорошо помню, как рыдала Майя у меня на плече, как кляла разлучницу.

Подружка до сих пор считает, что если бы не та девица, ставшая своеобразным

катализатором, супруг не бросил бы семью…

111

Другой случай, пускай и закончившийся счастливо, оставил в моей душе еще

больший след, ведь касался он моей собственной матери.

Как поется в замечательной песне, маме за неделю до свадьбы «красивая и смелая

дорогу перешла». В день, когда она собиралась обрадовать жениха известием о том, что