О Достоевском и г. Мережковском

Речь идет о двух сборниках В. В. Розанова: «Религия и культура» (Спб., 1899) и «В мире неясного и нерешенного» (Спб., 1901). Д. С. Мережковский в своей книге «Л. Толстой и Достоевский» (Спб., 1901) также уделил внимание «святой плоти» и находил у Розанова «откровения нового оргиазма». На что Михайловский возражал: «Никакого „оргиазма“ в „гениальных прозрениях“ г. Розанова нет, напротив <…> он требует трезвости („не в опьянении“), умеренности, воздержности…» (Михайловский Н. К. Последние сочинения. Т. 2, с. 250). Мережковский называл «вопрос пола» «по преимуществу нашим новым вопросом, от которого зависит все будущее христианства», и тем самым примыкал к «новой концепции христианства» Розанова. «Можно бы было вполне сочувствовать некоторым рассуждениям г. Мережковского <…>,– заключал Михайловский, – как и некоторым соображениям г. Розанова о правах плоти, если бы эти рассуждения и соображения не были облечены в совершенно ненужную мистическую одежду» (там же, с. 258, 259).

34

Оборот «священная борода» употребил В. В. Розанов в книге «В мире неясного и нерешенного» (с. 129–130). Михайловский подчеркнул комический оттенок этого словосочетания, но одновременно отвел упреки ортодоксальных охранителей христианства: «…мудрец, презирающий „обыкновенное, феноменальное суждение“, мирящийся только на „до-мирной“ истине и обтирающий ради нее своей священной бородой загаженные места, – это наивно, до комизма наивно, но „любодейного духа“ тут нет. <…> Сладострастные культы древности, имея в большинстве случаев оргиастический и экстатический характер, не знали тех строго определенных рамок умеренности и аккуратности, которые настойчиво рекомендует г. Розанов» (Михайловский Н. К. Последние сочинения. Т. 2, с. 247).