О чем мечтает герцог

 Рис изогнул бровь и, поняв по лицу Саймона, что их ждёт серьёзный откровенный разговор, опустился в кресло напротив письменного стола. Порывшись среди вороха бумаг, он извлёк коробку из-под сигар, принадлежавшую отцу Саймона. Достав две сигары, он передал одну другу.

 Вздохнув, Саймон взял её и сел обратно за стол.

 —      Расскажи мне, что тебя так тревожит, — поинтересовался Рис, раскуривая сигару.

 Не выдержав, Биллингем вновь поднялся и зашагал по комнате.

 —      Титул и всё, что с ним связано. Мой долг. Само это место, наконец. Чем дольше я нахожусь здесь, тем явственнее ощущаю присутствие моего отца, и тем значительнее становится всё то, что он оставил мне.

 Рис кивнул, и Саймон осознал, насколько хорошо друг понимает его. Прошло всего несколько лет с тех пор, как Рис унаследовал собственное герцогство, и изменения в его жизни также дались ему нелегко.

 —      Не говоря уже о нудном копании в бумагах отца, — вздохнул Саймон. — Он оставил такие детальные и в то же время запутанные записи, что я просто поражён. Мне придётся разобрать и рассортировать всё до отъезда в Лондон, а из-за этого треклятого приёма я буду вынужден выкрадывать время, когда только смогу.

 Рис с содроганием оглядел кабинет в бумажных завалах.

 —      Да уж, затея не из лёгких. Но если я могу тебе чем-нибудь помочь, то сделаю всё, что в моих силах. Ты можешь рассчитывать на мою помощь и с бумагами, и… с мисс Мэйхью.

 Саймон улыбнулся искренности, прозвучавшей в голосе Риса. В конце концов, претенциозность приятеля имела свои пределы. Саймон нисколько не сомневался, что Рис всегда поддержит его, вне зависимости от того, какое решение он бы принял.

 —      Спасибо, Рис. Я отдаю себе отчёт в том, насколько тебе тяжело предложить мне свою помощь.

 —      Что ж, — протянул Рис, и, погасив сигару в пепельнице, отодвинул её подальше от вороха бумаг. — В конце концов, не моё дело, за кем ты будешь увиваться.

 Саймон кивнул. Сейчас его друг казался довольно беззаботным, однако они оба помнили о том, как много пищи для размышлений Уэверли предоставил на интересующую их тему.

 —      Что скажешь насчёт партии в бильярд перед тем, как отправиться спать?

 Рис вскочил на ноги с лукавой усмешкой на губах.

 —      Это самое лучшее предложение, что я слышал от тебя за весь этот день.

 Но как только Саймон последовал за другом к выходу из кабинета, он уже не мог притворяться, что образ Лилиан в его постели и в роли его любовницы более не властен над ним. И пусть он знал, что подобное невозможно, эти фантазии долго не давали ему заснуть даже после того, как он окончательно вернулся в свои покои поздно ночью.

* * *

 —      Но тебя ведь и раньше целовали!

 Вздрогнув, Лилиан опустилась на мягкую подушку стоящего перед туалетным столиком кресла в комнате, которую она делила с Габби. Подруга только пыталась помочь ей, но разговор, начавшийся накануне ночью и возобновившийся этим утром сразу после пробуждения Габби, никак не успокоил расшатанные нервы Лилиан.

 —      Я не уверена, что дело в этом, — широко зевнув, ответила девушка.

 Она не смогла удержаться от того, чтобы не бросить взгляд поверх туалетного столика на своё отражение в зеркале. Лилиан подавила вздох. Её наряд был превосходен, а волосы, чуть ранее уложенные с помощью Мэгги, — выше всяких похвал. Но если бы кто-то пристально взглянул на неё, то, безусловно, заметил бы, насколько девушка утомлена. Синяки под глазами служили явным доказательством тому, что она металась и ворочалась всю ночь, вновь и вновь оживляя в памяти поцелуй Саймона.

 Как только он увидит её, тотчас всё поймёт. Более того, Саймон непременно догадается, почему она лежала в своей постели, не имея ни малейшего желания уснуть. Он посчитает, что одержал настоящую победу!

 —      Так в чём дело? — вздохнув, спросила Габби. — Если тебя беспокоит не сам поцелуй, то что же тогда?

 Лилиан быстро прикрыла глаза.

 —      Разумеется, меня беспокоит сам факт, что мы целовались. Кроме того, нас могли застать, и это бы ужасно отразилось на моей репутации. Хорошо воспитанные юные леди не ведут себя подобным образом.

 Габби слегка закатила глаза, но мудро предпочла не прерывать подругу.

 —      И ещё самое ужасное в том, что мне… — Лилиан запнулась, ибо признание, которое она собиралась сделать, было поистине пугающим. Однажды произнеся эти слова вслух, она уже не сможет взять их обратно. — Мне не должен был понравиться его поцелуй. И мне не должно было быть так хорошо после этого.

 Выражение лица Габби смягчилось, когда она подошла к Лилиан и, пытаясь поддержать подругу, положила ей руку на плечо. В зеркале отразилась улыбка Габби.

 —      Из-за того, кто он такой?

 Лилиан кивнула.

 —      Точнее, из-за того, кем был его отец. А также из-за моей клятвы разоблачить лживую натуру Роджэра Крэторна. И не говоря о том, что на самом деле я не могу быть уверена в честности намерений Саймона.

 Последние слова она произнесла медленно, ненавидя ту горечь, которую ощутила у себя во рту.

 Габби нахмурилась.