О быте

Пришла революция. Первое время революции принесло с собой какой-то колоссальный гром. Есенин почувствовал, что где-то что-то сыплется — стекла, камни, железо. Почему? Чорт его знает, почему. Но кабак остался, хоть и покривился, в кабаке остался Есенин. Здесь начался третий период, когда он задумался прежде всего потому, что гром революции ударил ему в уши. Во-вторых, ему стало страшно перед кокаином, водкой, развратом, которые пожирали его тело, душу и талант. Он рванулся тогда к новой жизни, к революции; и в одном замечательном стихотворении он пишет: «Хотел бы я, задрав штаны, бежать за комсомолом». Вот чего он хотел тогда. Бросить все и бежать за комсомолом, чтобы спастись. Он обращался ко всем нам, и ко мне в том числе, и просил: спасите — я в этом хулиганстве, в этом надрыве нервов, которые жаждут кокаина, погибаю. Протяните мне руку!

Мы его отправляли в санаторий, старались помочь, приручить. Он садился за томы Маркса и с трогательным неумением все это перечитывал, старался приноровиться к советской общественности, иной раз писал недурные стихи, большей частью холодные, потому, во-первых, что вникнуть в революцию, понять, полюбить это гигантское дело для человека, который не рожден в ее огне, не шутка; во-вторых, потому, что силы были подорваны. Он говорил: что вы хотите, у меня руки дрожат и зубы стучат, и я думаю об одном: надо опять выпить, чтобы привести себя в порядок. Вот в каком положении был этот человек.

И, когда он увидел, что утекают все его силы, что он становится своим собственным надгробным памятником, когда он увидел, что он не может в новой жизни найти свою собственную новую жизнь, что он выпотрошил свою кипевшую, эту — теперь опустошенную, в хулиганстве утопающую жизнь, он решил, что лучше расправиться с собой, чем жить унылой, никчемной жизнью.

Что это? Это — великий урок для молодежи, который показывает, что даже такой человек, как Есенин, когда он начинает поддаваться хулиганству и унынию, готовит себе преждевременную кончину, преждевременную петлю.

А как восприняла это некоторая часть молодежи? Герой! Его смерть — укор советской действительности, она показывает, что даже талантливые люди кончают жизнь самоубийством. Если я разбил вчера морду или если я пьян, не знаю куда себя деть, что с собою делать, то это потому, что я талантлив, потому что я — избранный, потому что я — есенинец, а если меня угораздит в петлю — то кланяйтесь мне в ножки! Вот как это было принято частью молодежи.

Вместо того, чтобы сказать: талантливый человек загубил себя, потому что не нашел, — благодаря соблазну, пагубной страсти к кокаину и вину, хулиганству, унынию, — путей к революции, стали говорить: и наше революционное время оправдывает такую вещь, как самоубийство — посмотрите на такого талантливого человека, как Есенин. Такое ложное преломление есенинщины показало болезненное настроение некоторой части молодежи.

Должен сказать, что упадок настроения вообще не должен быть поставлен целиком в вину молодежи — ее переживали не только молодые, но и взрослые, не только бессознательные, полусознательные, малосознательные, но и очень сознательные люди, вплоть до некоторых вождей коммунистической партии.

В прошлом году, когда произошел кризис, и основа, база наших революционных успехов, нашей смычки с крестьянством, наш товарообмен оказался в некоторой мере подорванным, в полосу сомнений вступили многие из известных коммунистов. К чему могли повести эти сомнения, эти заявления, что в нашей стране нельзя построить социализм, если не придет на выручку пролетариат Запада, эти заявления, что растущий кулак разорвет нашу связь с крестьянством и вызовет гражданскую войну, эти намеки, что сама партия переживает известное перерождение под влиянием кулацкой стихии, — к чему могло это привести нашу нервную, отзывчивую, не могущую так уж ясно разобраться во всех вопросах, молодежь?

Более сознательную часть это привело к сомнению. Стали говорить: может быть, мы действительно идем по ложному пути, может быть, нужно сменить персонально ЦК, и всю его линию, пересмотреть все позиции? Может быть, мы забрели в лес, может быть, мы находимся в болоте, провалимся? Это настроение отразилось и дальше, в более широких кругах. Но там это ясно не осознавали, не связывали это настроение с точкой зрения наших вождей, а просто говорили: как будто бы революция не вышла, не привела к победе, мы запутались, никто не поддерживает нас на Западе, а течение нас сносит все ниже и ниже! Такое настроение, такое сознание не могло не развинтить, не размагнитить людей, которые принесли много жертв для революции, не могло не привести к противоречиям, к унынию. Оно могло и должно было к этому привести.

Но в деле борьбы с этим болезненным явлением, с этим упадочным настроением мы имеем громадного союзника, который наносит неверию и унынию среди молодежи смертельный удар. Этот союзник в деле оздоровления нашей общественности от этих недостатков — настроение самой нашей партии.