О блудной страсти. Святые отцы и современные пастыри о грехе плотской нечистоты

Очень показательно, что разврат – одна из самых распространенных причин сумасшествия, точно так же, как «блуд духовный». Нездравый и нездоровый дух суперменства с его безаппеляционностью, самодовольством и безудержным хвастовством не может не подрывать психику человека. Люди с повышенной впечатлительностью часто доходят до срывов, до психозов. И это понятно: потеря центра, потеря собственного «я» ведет к психической болезни; здесь все рассчитано на потерю центра, на то, чтобы человек пребывал в зыбкости.

Парадоксальным образом отрицание принципа жизни сочетается с отрицанием факта смерти, вернее, легкомысленным отношением к ее реальности. В отличие от животного, человек знает, что он умрет. Повторим еще раз: человек – это единство свободы и ответственности. Чтобы понять, что такое человек, надо отнять у него одно или лишить другого. Как мыслить человеческую свободу вне той реальности, знаком которой является тело? Не слишком ли просто – согласиться с фактом конечности бытия, которое неминуемо движется к смерти, а потом забыть об этом, рассуждать и действовать так, будто жизнь не поставила никакого вопроса? Как долго может человек укрываться в этой страшной иллюзии? Что отразят в его сознании несколько бликов смысла среди черной всепоглощающей бессмыслицы? «Мудрец отличается от глупца тем, что видит все до конца». Небытие уничтожается автоматически фактом бытия. Где взять человеку силы, чтобы преодолеть страдание и распад, царствующие в мире, которые он неизбежно старается анестезировать тысячами транквилизаторов и наркотиков? Отдает он себе в этом отчет или нет, реальная жизнь проходит мимо него, а он пребывает в самообмане. Главная проблема человека – грех и смерть – не только онтологическая, но и нравственная проблема. Для нас она решена Воскресением Христа. Суть Символа веры: Христос воскрес! Я верю, что жизнь каждого человека и всего человечества не бессмысленна, не напрасна, что история имеет смысл, что конец всему не смерть, а жизнь благодаря Христу. То, что я утверждаю, не очевидно, это можно свободно принять или не принять – тоже свободно, но нельзя делать вид, что этого не существует, и путь к этой истине лежит только через соблюдение евангельских заповедей. Без раскрытия их в жизни радость Воскресения была бы не более чем самоуслаждение. Чувство реальности и конкретности земного существования и чувство свободы и ответственности становятся едиными в пасхальном свете и обретают максимальное выражение. Утверждение, что полнота жизни находится по ту сторону смерти, не означает и не может ни в коем случае означать приглашение не интересоваться землей и ее обитателями. Наоборот, чем глубже благодатный опыт, тем яснее человек понимает, что каждый человек – неповторимое, уникальное явление, ради которого существует мир и ради которого воплотился Бог, и что тайна эта доступна только целомудрию: все заповеди едины и направлены к целостному совершенству личности. Нарушение одной из них сказывается на всем нравственном и духовном состоянии человека. Это как физическое здоровье. Можно быть крепким во всем, но все решит одна болезнь – и не важно какая, если она к смерти.

Только через полноту правды Христовой, просвещающей сознание человека, открывается ему доступ к центру жизни – Богу, а в Нем – возможность обладания всем. Без того нет пользы в приобретении всего мира – не то что всего здоровья или всей сладости телесной. Человека совестливого это богатство будет мучить как приобретенное незаконно, как украденное, которое он все равно бессилен сделать своим, потому что оно всегда принадлежит другому, потому что только через любовь подчиняется все на свете человеку. Эта тайна христианства в известной мере понятна совести и разуму всякого человека. Вся наша жизнь на земле – путь к этой любви, к этому совершенству души и тела. И на этом трудном пути все: и сладкое, и горькое – содействует ко благу любящему Бога, то есть ищущему Его через полноту правды. Чудо в Церкви – только в этой любви. Ищи ее, говорит Евангелие, и жизнь твоя будет чудесной, как бы трудно она ни складывалась, и все, что надо тебе, приложится: не отнимется, а приложится, подчеркивает Церковь. Иногда – как внешнее чудо, и всегда – в той мере и степени, в какой это необходимо для приобретения главного, того, что определяет смысл и назначение человека.