o 87ee429dfed6640c

блузка похожа на мешок, или вот на прошлой неделе: «Что это за перистая заколка у

тебя в волосах. Выглядит нелепо. Ты что, птица? Ты, черт возьми, не птица. Сними

это». Когда я сняла заколку, он выбросил ее в мусорное ведро и покачал головой, будто я

сошла с ума.

— Сегодня нет ничего неправильного? — с любопытством спросила я.

— Нет, этот белый лоскуток, называемый платьем, тебе идет, — ответил он,

слишком внимательно разглядывая мой наряд.

— Лоскуток?

— Не оставляет шансов воображению, не так ли?

Я легко рассмеялась.

— Полагаю, что нет.

— Твоя офисная одежда стала слишком привычной. Я могу заставить тебя носить

такие платья раз в неделю, куколка.

Я прикусила губу, подавляя идиотскую улыбку.

— Почему только раз в неделю, а не каждый день, если это вам так нравится?

Боже, внезапно он начал просто трахать меня глазами.

— Потому что так я могу пробовать тебя по кусочкам. Ты покажешь больше, и я

потребую весь ебаный торт.

— Весь торт?

Легкая улыбка мелькнула на его губах.

— Блядь, куколка. Вот, о чем я думаю.

— Знаю, Борден.

— А если я тебя трахну, это будет принуждением, так ведь?

— Ну, это будет изнасилованием, Борден. Самым что ни на есть настоящим.

Он пожал плечами.

— Это может стать изнасилованием по обоюдному согласию, правда?

Прежде чем смогла ответить, я ощутила прикосновение пальцев и, опустив глаза,

увидела его руку на своем обнаженном бедре. Сердце заколотилось от этого случайного

жеста. Спокойный Борден давно исчез, на его место вернулся властный.

Не реагируй, — убеждала я себя. — Играй по его правилам.

Прошло столько времени с тех пор, как он прикасался ко мне. Каждый день я

думала об этом, практически жаждала. Окружающий шум для меня исчез. Не замечая

никого вокруг, я погрузилась в ощущение близости этого мужчины, сосредоточившись на

прикосновении его пальцев, отчего мою кожу покалывало и покрывало мурашками.

Сердце колотилось со скоростью сто миль в час, и я просто знала, что дальше не будет

ничего хорошего.

— Ты когда-нибудь думала о нашем поцелуе? — его слова с грохотом ворвались в

мои мысли. — Никогда не думала о том, как хорошо это было?

Я замялась.

— Думала.

— Когда-нибудь представляла, что могло произойти, если бы я остался?

Я сильно сжала губы, не будучи уверенной в желании признаваться.

— Иногда.

— Как, ты думаешь, это происходило бы? В твоих мечтах я сначала склоняюсь над

тобой? Лижу твою киску, прежде чем затолкать в тебя свой член? Или я сразу широко

развожу твои ноги на том ужасном столе и погружаюсь в твое влажное тепло, а ты

обнимаешь меня руками за шею?

Святой Боже.

У меня нехватка кислорода. Я уставилась в его глаза, все сое тело воспламенилось

от его слов, заполняющих мой разум этими образами. Чуть слышно я пробормотала:

— Ноги широко разведены, ты внутри меня, мои руки вокруг твоей шеи.

Он медленно прикусил нижнюю губу.

— Прямо в точку. Мне нравится, Эмма.

Я не ответила. Просто отвернулась и быстро заморгала, пытаясь замедлить свое

сердцебиение, чтобы грудь не разорвало. Господи, его рот.

— Ты собиралась трахнуться сегодня? — спросил он. — Поэтому ты надела это

платье?

Вопрос был задан с убийственно серьезным видом. Я почувствовала, как меня

скручивает, и ненавидела себя за то, что позволяла ему так воздействовать на меня. Это

было несправедливо. Почему бы мне не вернуть должок? Этот мужчина явно питал ко мне

слабость, и если он намеренно раздражал меня, то почему бы не сделать то же самое?

— Да, — как можно небрежнее ответила я.

Его глаза распахнулись от удивления, а потом потемнели.

— Это правда?

Естественно, я кивнула.

— Этого не было настолько давно, что ты от безысходности готова трахнуться с

долговязым парнем в узких джинсах?

О, Боже.

Это был он. Это он сделал так, что Джейк испуганно сбежал.

Ну, это хотя бы все прояснило.

— Не так уж давно, — спокойно ответила я. — Чуть больше недели.

Он резко убрал руку с моего бедра. Теперь он был зол.

— Чуть больше недели?

— Да.

— Ты лжешь.

— Не-а. Вы думаете, так трудно спрятаться от вашей власти? Усатый хреново

выполняет свою работу…

Он вдруг схватил меня за подбородок, поднимая мое лицо вверх и заставляя

взглянуть на него. Его хватка была жесткой, но не болезненной. Я заглянула в его грозовые

глаза. Спокойный снаружи, он изо всех сил сдерживался, чтобы не сорваться. В нем все

кипело.

Все мое тело ожило, адреналин снова захлестнул меня. Я готова была убить себя за

чувство… возбуждения.

— Блядь, не смей больше врать мне, — прорычал он. — У тебя никого не было ни

на прошлой неделе, ни раньше. Мужчина не прикасался к тебе очень давно, так что не

беси меня, Эмма. Это был я, и только я.

Он наклонился так, что мы оказались нос к носу. Его глаза проникали в мои, и мое

сердце до боли сжалось, когда он мягко добавил:

— И никто не смеет прикасаться к тебе. Ясно?