Огня без воздуха быть не может. Но Уорден вспомнил, что в древности некоторые экспериментаторы выплавляли металлы и зажигали дерево с помощью зеркал, концентрировавших солнечное тепло. Сородичи Батча могли бы выплавлять металлы, если бы придумали зеркала и выгибали правильно, наподобие тех, что используются в земных телескопах, а солнечного света на лунной поверхности, не прикрытой воздухом и облаками, предостаточно.
На экране демонстрировалась земная телепрограмма — комик тонул в мыльной пене, а зрители, находившиеся в двухстах тридцати тысячах миль отсюда, пронзительно вопили и аплодировали изысканному юмору сцены.
Уорден встал и тряхнул головой. Он пошел, чтобы еще раз взглянуть на экраны, показывавшие ясли, Батч прилип к нелепому заостренному камню и не шевелился. Привлекательный клочок шерсти, выкраденный из безвоздушной пустыни для того, чтобы вырастить из него предателя своего народа!
Родственники Батча воюют с людьми. За вездеходами отъезжающими от станции (на Луне они несутся с поразительной скоростью), из расщелин, из-за валунов, громоздящихся на лунной поверхности, наблюдают большеглазые пушистые существа.
Острые, как иглы, камни мелькают в пустоте и разлетаются на кусочки, попадая в кузова вездеходов, но иногда они вклиниваются в гусеницы или разбивают одно из звеньев, и тогда вездеход останавливается. Кто-то должен выйти наружу, устранить препятствие, починить гусеницу. И на него обрушивается град камней.
Заостренный камень, пролетая сто футов за секунду, поражает на Луне так же сильно, как и на Земле… и летит дальше. Скафандры пробивало насквозь. Люди умирали. Теперь гусеницы прикрыты броней. Люди, прибывающие на Луну, принуждены носить доспехи, подобные латам средневековых рыцарей! Война в разгаре. Необходим предатель. И эта роль предназначалась Батчу.
Едва Уорден снова вошел в ясли, Батч прыгнул на конусообразный камень и прильнул к его верхушке.
— Не знаю, поладим ли мы с тобой, — сказал Уорден. — Может быть, ты станешь драться… Но… посмотрим.
Он протянул руку. Пушистое тельце отчаянно сопротивлялось. Батч был совсем младенец. Уорден оторвал его от камня и перенес в классную комнату.
— Я совершаю подлость, обращаясь с тобой хорошо, — пробормотал Уорден. — Вот тебе игрушка.
Батч шевельнулся у него в руках. Глаза заблестели. Уорден положил его на пол и завел крошечную механическую игрушку. Она покатилась. Батч внимательно наблюдал за ней. Когда она остановилась, он оглянулся на Уордена. Тот снова ее завел. И снова Батч наблюдал. Когда она поехала во второй раз, то протянулась крошечная, похожая на человеческую руку, лапка.
Весьма осторожно Батч попробовал повернуть заводной ключик. Но сил его на это не хватило. Мгновенье спустя он уже несся вприпрыжку к жилой пещере. Чтобы завести игрушку, надо было крутить колечко. Батч насадил его на конец метательного камня и стал крутить игрушку вокруг него. Она завелась. Поставив игрушку на пол, Батч наблюдал за ее движением. У Уордена отвисла челюсть.
— Ну и голова! — сказал он недовольно. — Очень жаль, Батч! Ты знаешь принцип рычага. Прости, приятель!
Во время очередного доклада он сообщил Земле, что Батч все схватывает на лету. Достаточно ему увидеть один раз (в крайнем случае — два) какое-нибудь действие, и он уже может повторить его.
— И, — продолжал Уорден, — теперь он меня не боится. Понимает мою приязнь. Когда я его нес, я разговаривал с ним. От голоса вибрировала моя грудь. Он посмотрел на мои губы и приложил лапку к груди, чтобы лучше почувствовать вибрацию. Не знаю, как вы расцениваете уровень его интеллекта, но он выше, чем у наших младенцев.
Я обеспокоен, — добавил Уорден. — Знайте же, что мне не нравится идея уничтожения этих существ. У них есть орудия труда, они разумны. Мне кажется, что надо бы как-то с ними связаться… попробовать подружиться… не убивать их для препарирования.
Радио замолкло на полторы секунды, за которые его голос дошел до Земли, и еще на полторы, за которые несся обратно ответ. Потом послышался оживленный голос чиновника:
— Прекрасно, мистер Уорден! Вас было слышно очень отчетливо!
Уорден пожал плечами. Лунная станция в кратере. Тихо подчинялась высокому государственному учреждению. Персонал на Луне был компетентный (назначенные политиканами лица не желали рисковать своими драгоценными жизнями), но на Земле, в Бюро по космическим исследованиям, заправляли бюрократы. Уордену было стыдно перед Батчем… и его соплеменниками.
На следующее занятие Уорден принес в ясли пустую банку из-под кофе. Он показал Батчу, что если говорить в банку, дно ее вибрирует точно так же, как грудь. Батч деловито занялся экспериментированием. И сделал открытие, что вибрация чувствуется лучше, если банку направлять на Уордена.
Уорден загрустил. Он бы предпочел, чтобы Батч был менее смышленым.
Отчитываясь в очередной раз перед Землей, Уорден испытывал злость.