— Тогда другой вопрос. Что делает алтарь для молитвы Небу в Тенебре?
Я снова глянул на горизонт. Слово приора там, братья-наместники наверняка тоже попрутся туда для разборок. В Проклятых Горах есть достойные противники, чтобы поднять меру — в Тенебру по любому не стоит спускаться с моим пятым перстом.
Мою последнюю мысль бес услышал.
— Иди ты… в Тенебру, — проворчал я.
Понимая, что все разговоры можно вести и по дороге, я подошёл к обрыву и стал спускаться вниз. Пальцы послушно врезались в породу, высекая обломки, осыпающиеся вниз.
— Как что? Иду к Проклятым Горам…
— Не моя проблема, — проворчал я, — Значит, перенеси меня.
Его аргументы кончились примерно через пятьдесят метров.
— Как только, так сразу, — кивнул я.
И снова молчание. На такой высоте ветер подвывал, залезая под истрёпанный доспех, но я уже слышал шелест листьев внизу. Кажется, кричат всё те же обезьяны.
— Зачем?
Поиск животного занял не так уж и много времени. В лесу было много хищников, но все они были едва выше двенадцатой ступени. Достойные противники для зверя, но слабоваты для человека. Их духа бесу не хватало.
Погонявшись по зарослям за антилопами, и прибив разок особо крупного тигра, я внезапно наступил ногой в размокшую почву.
Сразу вспомнил, что с высоты я видел зеркало воды. Если в джунглях есть река или озеро, значит, там должны быть особо упитанные хищники. Весь мой небогатый опыт жизни в Инфериоре говорил о том, что даже самое захудалое болото таит в себе настоящую опасность.
Буквально через полчаса я действительно вышел на край болота. И улыбнулся, когда меня кольнуло чувство опасности.
Стоя на засохшем бревне исполинского дерева, утопающем в ряске, я смотрел на зелёную гладь болота. Смотрел, и чуял, что под водой действительно засела сильная тварь.
Зудела мошкара, которую отгоняла моя мера, квакала безмерная мелочь. Кое-где булькали пузыри, поднимающиеся из глубины трясины.
— Такой твари тебе хватит, чтобы перенести меня к Проклятым Горам?
Охота на тварь требовала особого подхода. Мучаясь угрызениями совести, я вернулся в джунгли и опять стал ловить животных. Надеюсь, Инфериор простит мне?
Особо возмущенный тигр, сам сидевший в засаде, стал идеальной целью для меня. Моя маскировка легко обманула его, и уже через пару минут я тащил его к болоту, хотя он всё порывался отгрызть мне руки.
Когда полосатый бедняга бухнулся в воду, разорвав зелёное полотно ряски, он жалобно замяукал и изо всех сил погрёб в сторону берега. Я же, наблюдая за тигром, присел, приготовившись метать копьё.
Из болота в нескольких метрах выглянул уже знакомый хоботок. О, привет, давно не виделись — уж этих-то тварей я прекрасно запомнил.
— Да, — сказал я.
Зелёный сгусток ещё летел в затылок тигру, когда я с разбегу, одолев сразу всё расстояние до хоботка, рухнул в воду. Схватив рукой отросток, я рванул на себя, подтягиваясь к склизкому телу. Массивное туловище было неглубоко, прямо тут же.
Тварь, равная мне по мере, явно не привыкла сама быть жертвой. Вода забурлила, когда в панике пиявка заворочалась, пытаясь хоть как-то сбросить меня. Куда там, с такой массой, да с беззубым ртом, который может только засасывать парализованных жертв…
Под хохот счастливого беса остриё копья поехало вспарывать мягкие ткани, выпуская в болотную топь внутренности хищника. О, да, здесь духа нам хватит…