Нулевой мир 7. Мера человек: Выбор

Мы спускались ещё ниже, шаркая по камням. Иногда валуны срывались с места и укатывались, грохоча ещё несколько минут в темноте. Значит, пещера продолжается и дальше.

Крылатая спина Дагона покачивалась в свете моего луча, и демон не спешил отвечать на мои вопросы. Как и Халиэль…

Пришлось послать ей мысль, что, если она так и будет молчать, я перестану с ней разговаривать и буду игнорировать до тех пор, пока голос в голове не исчезнет, как у всех нормальных людей.

«Это Дагон», — нехотя сказала Халиэль.

— Да ты что? — мои брови подпрыгнули, — Не может быть. Наверняка, он ещё и демон?

— А ты весёлый червяк, — раздался голос Дагона впереди.

Хали недовольно пробурчала:

«Понимаешь, Марк, всё может показаться немного… не таким, как есть на самом деле».

Я застонал от этих отговорок.

— Говори уже, как есть!

— А что тебе может сказать ангел? Что предала Небо?! — и Дагон впереди рассмеялся, запрокинув рогатую голову.

«Я не предавала Небо!» — голос Халиэль грохнул так, что мне показалось, по стенам пещеры эхо пошло.

— Да ну тише ты, Плётка, Отца разбудишь…

Я немного удивился этим словам, а Хали ошарашенно замолчала. Но спустя мгновение выдавила:

«Дагон, меня зовут Халиэль Огненная Плеть».

— Ну да, я ж помню, ангел, — демон щёлкнул пальцами, — Будто и не прошло этих сотен лет.

Моя мысль-требование, посланная в адрес Хали, была такой твёрдой, что ангел сразу же ответила:

«Он спас мне жизнь…» — и замолчала, будто склонила голову на плаху.

— Чего-то не понял, — непроизвольно я потёр лоб, — Когда? Ты же вроде как казнена была…

— Что?! — демон даже оглянулся, вонзив в меня красные зрачки.

Я вспомнил того ангела Джихаила, которого встретил в пещере ещё у Скорпионов. Кажется, упавший с неба херувим, именно он наделил меня даром судьи, и он же вынес тот приговор Хали…

Демон расхохотался:

— Так-то тебя Небо отблагодарило за службу? Стерва небесная, да после этого сжечь дотла весь ваш облачный притон!

«Ваша Бездна ничем не лучше!»

Дагон продолжил смеяться:

— Бездна не строит из себя истину.

Ангел во мне испытывала смешанные чувства. Ей хотелось броситься в спор, доказывать правоту и говорить, что «пути Неба неисповедимы»… Но сказала она совсем другое:

«Это всё было уже потом», — вздохнула Хали, — «А на той войне Тенебры с Целестой, что случилась давным-давно… этот Дагон… кхм… спас мне жизнь».

— А Плётка ведь не врёт, — засмеялся демон, — Только она мне тоже помогла.

«На свою беду».

Мне ужасно не хватало, что ангела нет во плоти. Тогда можно было бы бегать взглядом между собеседниками, чтобы нормально удивляться. А то получается, смотрю только на демона, а хочется ещё увидеть и выражение лица самой Хали.

Правда, я даже не знаю, как она выглядит. Было, кажется, пару видений…

— Охрененно она выглядит, червь. Секси, как сказал бы наш бабник Белиар, — засмеялся Дагон, — Всё при ней.

«Ты говоришь о верном страже Медоса, отродье Тенебры! Твой поганый язык…»

— Ой, да ладно, — демон отмахнулся, — Все мы верны кому-то.

Халиэль сдержалась, но что-то с её гневом было не так. Будто она имела право злиться, но не хотела. Да и комплимент нашёл едва заметный отклик в её душе.

— И-и-и… как же это случилось? — спросил я, — Как ты спас ей жизнь?

Тут спуск закончился, и впереди появился… свет. Слабый-слабый красный отсвет, будто где-то угли тлеют.

«Быть не может. Свет Тенебры!»

— О, да, это он. Скоро придём…

У меня забилось сердце. А ведь разок я был в этой самой Тенебре, и воспоминания не из приятных. Дым, вонь, бесы.

— Потаскал же тебя этот пройдоха, червяк.

Отсвет усиливался, и вскоре мы уже шли по дну громаднейшей пещеры, залитой красным ровным светом. Высокие своды над нами едва было видно, но и так понятно — до потолка минимум метров сто.

Впереди высились скалистые отроги, мешающие рассмотреть источник — их тени торчали на фоне красного света, словно зубы.

— Что-то Плётка хандрит, — весело отозвался демон, — Не хочет ничего рассказывать.

Хали действительно молчала, и я чувствовал ту бурю эмоций, которые она испытывала. Впервые я ощутил, что у неё тоже есть скелеты в шкафу.

«Ещё какие, Марк».

Дагон, к счастью, был более сговорчив.

— Боги долбанули по нам, — он стукнул кулаком по камню, который мы обходили, — Когда припрёт, эти целестовские божки могут сплотиться.

Ангел во мне даже не возмутилась, как обычно, от такого кощунства.

— Единый удар богов сносит всё. Ну, может, кроме Апепов…

«Даже ангелы могут сокрушить Апепа», — наконец возмутилась Хали, — «От Апепа не останется и следа».