Нулевой меридиан проходит через Тему

Я сразу же пустила в ход фотоаппарат. Сидящие за столом лишь на секунду оторвались от газет, затем снова углубились в них, не обращая на меня никакого внимания. Аппарат был заряжен цветной пленкой, чувствительность которой могла оказаться недостаточной для закрытого помещения. Поэтому мне очень хотелось попросить вождя выйти на улицу, где светило яркое солнце. Но ведь вождь — большой человек, почти царь. Могу ли я обратиться к нему с подобной просьбой? А вдруг он надменно объяснит мне, что значат его золотые украшения и большие сандалии, и просто выставит вон? Но мне повезло. Вождь оказался удивительно благожелательным человеком. Я отсняла всю пленку, и в конце концов мы с ним даже подружились. Нана Квамина Ахинкофи Второй сказал мне, что он гостит здесь у приятеля, а постоянно живет в городе Секонди, являясь вождем близлежащей деревеньки. Он пригласил нас к себе, заверив, что найдем его легко, ибо каждый в Секонди знает Синий дом нана. Мы с удовольствием приняли приглашение.

Синий дом — это официальное название резиденции Квамина Ахинкофи Второго, кстати, он действительно выкрашен в синий цвет. Это, видимо, была любимая краска вождя. Зал для гостей на третьем этаже также оказался синим. Правда, на это мы обратили внимание несколько позже, когда пришли в себя от первых впечатлений.

Расскажу все по порядку. Синий дом мы нашли действительно быстро и убедились, что резиденция вождя мало чем отличается от других домов Ганы. В ганских семьях, как правило, много детей, и в Синем доме также повсюду — в коридорах и на лестницах — играли дети. Запахи приготовляемых блюд распространялись из нескольких мест одновременно, и, как везде, где много маленьких детей, шуму было предостаточно.

Комната, в которой нас принял нана, была небольшой и буквально переполненной вещами, что производило странное, непривычное впечатление. На стенах висели фотографии вождя. Он был снят и в европейском платье и в национальной одежде, тут были снимки давних лет и совсем новые, черно-белые и цветные. Никогда в жизни я еще не видела ни в одном месте столько портретов одного человека. Они висели с большим наклоном, и мне казалось, что нана спускается к нам со всех сторон. В центре комнаты стоял круглый стол. На нем — огромная ваза с искусственными цветами. Цветов было много — десятки, может быть, сотни — и все очень высокие. Точеные ножки стола напоминали колонны барочных храмов. На столе симметрично располагались пепельницы — каждая на пяти салфеточках, уложенных одна на другую. Тяжелые мягкие кресла были тоже устланы салфеточками.

К своей чести, Ева высидела среди всего этого нагромождения вещей молча и почти без движения около двух часов — а это что-нибудь да значит. К тому же мы творили по-английски, и она не понимала ни одного слова. Для нас же беседа была очень интересной. Оказалось, что нана Ахинкофи — вождь весьма прогрессивный, он горячо говорил о будущем Ганы и ее народов. Ахинкофи — один из двух вождей, избранных в городской совет, и к этому он относится вовсе не как к пустой формальности. Ведь главная задача вождя — помогать людям, вести их вперед.

— Каждый вождь является политиком, — сказал он, — важно лишь, чтобы он был хорошим и прогрессивным политиком.

Мы поняли, что для вождя психологически вовсе не так просто быть рядовым членом какого-то выборного органа. Ведь вожди привыкли, что к «им все обращаются с должным почтением. Например, подчиненный нана предводитель должен снять одну сандалию, когда разговаривает с ним. В присутствии вождя можно сидеть лишь с его разрешения. А на заседаниях выборного органа он вынужден садиться рядом с другими, просить слова и ждать, когда председательствующий его предоставит, вставать, выступая с речью, в то время как другие сидят — все это не мелочи для вождей, которых люди привыкли чтить и обожествлять. Нана, который осознает необходимость столь радикальных перемен, должен быть действительно передовым человеком.

Таких вождей пока немного. Но нана, которого мы посетили в Синем доме, далеко не единственный из них, стремящийся к тому, чтобы из Такоради не уплывало столько богатства в чужие страны. Чтобы побольше его оставалось народу Ганы.

Золото, алмазы и какао

Тропический лес подходит у Такоради к самому берегу. Отсюда начинается лесной пояс — самая богатая область Ганы. Говорят, что богатство, как и счастье, не приходит в одиночку. Лесной пояс богат не только древесиной и шоколадным деревом. Именно здесь скрыты и полезные ископаемые — золото, алмазы, бокситы, марганец.