Нулёвка

Усевшись в удобную позу, прямо на пол, подстелив, правда, под попу куртку, я стал гонять по каналам силу, используя кольцо, как усилитель. Оно на это отвечало искрам, отлетающими от меня на приличное расстояние. Я прямо чувствовал, как источник то расширяется, то сужается, принося такую сладкую боль. Время, за этим занятием летело незаметно…

— Кто бы ты ни был, я не подведу, — смотрел я прямо в 'живой' камень. Буду жить за двоих. Зарок!

Не успел я, как следует насладиться чувством увеличившегося резерва, как меня затрясли:

— Хан! Хан!!! Там Мишу побили! Пошли разбираться, — повёл меня за собой, чрезвычайно серьёзно настроенный Серёга. — Мы с Ерёмой 'Сутулым' его в коридоре нашли! Затащили в каюту. Он с ним остался, а я за тобой побежал… — объяснял друг на бегу, пыхтя как паровоз. Ещё ведьмаком себя зовёт.

— Чего в лазарет то не отнесли?!

— Он же раб. На лечение ещё не заработал. Это нам, просто бы увеличили срок, если не можешь заплатить…

— Ну да, ну да… — подтвердил я, успевший забыть, что он раб и вор. Для меня он давно стал почти братом. Запали они мне в душу! На друзей из прошлого похожи, те то — же распиздяи! — Ему бы плетей всыпали, вместо лечения. Не уберёг казённое имущество. Себя!

На нижнем ярусе лежал Миша. Весь в потёках крови, из разбитого кем — то носа, без сознания и жалобно скулящий. Как побитая собака. Аж мурашки по коже. Отодвинув в сторонку Ерёму, протирающего холодной тряпицей лоб пострадавшего, я приступил к делу. Перво-наперво, привычно бросив конструкт диагноста, из своего лекарского арсенала. Пришедший ответ порадовал: перелом руки, двух рёбер, носа и всё такое! Ничего сложного короче. Двадцать минут работы, и он будет как огурчик. Пупыристый, правда. Сращенные кости будут слабоваты. Надо дня три, чтобы окрепли.

— Пусть спит, — закончил я работу, вытерев трудовой пот.

— А как же отомстить? Нужно узнать, кто это сделал! — решительно встал в позу друг.

— Щас гляну, и определимся, — положил я руки на виски Мишки. В этом мире, такое позволено лишь между друзьями, да и то с разрешения. У меня оно было! В училище, под присмотром учителя тренировался на друзьях.

Разумники, дают серьёзные клятвы на крови, прежде чем лезть в башку. За попытку сделать это без разрешения, тебя убьют и не почешутся! Кто знает, что ты там наделаешь? Или увидишь?

Открытый всем ветрам разум, сдался, да — же не сопротивляясь. Говорил я им — учите разум! Нет! Мы просто не подпустим такого близко!

Напали неожиданно. Из — за угла, — смотрел я, его глазами. — Михаил шёл по направлению к клозету, как его тело сковали какой — то техникой, из стихии земли. Из темноты вышел солдат, в пятнистой форме гарнизона Черняево, приписанный видимо к кораблю, с лычками Десятника, одарённый. Две планки на плече, значит второй ранг.

— Как — же, я вас ненавижу, чернь! — подошёл он в плотную и ударил кулаком по лицу, разбив нос, в кровь. — Из — за вас, я уже вторую неделю на вахте! Раб! А у меня, знаешь, какие планы были? — не став ждать ответа, он стал его избивать, без изысков. Просто тупо бил, пока сам не устал, развернулся на каблуках и ушёл.

Я пересказал, что увидел парням, еле удержав Серёгу от ответных действий.

— Побить его в ответ? Он десятник! На службе! Его слово против нашего. К тому — же, избил он раба! Имущество, без права голоса. Ничего ему не будет, а вот над нами зависнет карцер или чего похуже. Так что усмири гнев. Поквитаемся позже… Месть, стоит подавать холодной, — внушал я ему.

— Он прав Серый, — вмешался Ерёмка. — Месть дело такое… — Изобразил он рукой непонятный жест.

— Ладно. Отпусти! — вырвался он, из захвата. — Я подожду, — пообещал он, стальным голосом.

На следующий день, проснулся Миша, пересказав мой рассказ в точности. Ну, и как более побитый жизнью, подтвердил мои выводы:

— Это ребят, ещё ничего. Всяко лучше, чем работать на шахте, где живут в лучшем случае лет пять. Не переживайте! Выше нос ведьмаки! — залихватски свистнул он, подмигнув фингалом.

Дерьмеца в этой жизни хлебнул он немало. Рассказы о жизни — там, за стеной, частенько скрашивали нам вечера.

Настроение постепенно улучшалось. Картишки. Тренировки. Сытное питание, без изысков. Мы и не заметили, как наступил седьмой день полёта. Конец нашего пути. Посёлок, близ Китайской границы ждал нас…

Все сбежались на обзорную палубу, вглядываясь в приближающуюся землю. Прервали — таки мою медитацию! Пройдя над рекой (Кия, как потом выяснилось), таёжными лесами, где отчётливо различимы — нам, северным людям: ели, кедры и как подсказал сбоку голос девчонки — маньчжурский орех. Мы зависли над пустой площадкой, выложенной бетонными плитами, куда и стали плавно спускаться. Пора на выход.