Нубук

Валяясь на полке, я уже представлял, как сижу в своем офисе где-нибудь на центральной улице Абакана, у меня человек десять подчиненных - одни распространяют товар, другие считают башли. А я слежу, чтоб процесс шел без сучка, без задоринки... А вот у меня своя квартира, машина какая-нибудь престижная, после работы я торчу в клубе (надеюсь, в Абакане появились ночные клубы), отдыхаю по полной программе...

Когда прощались на вокзале Ачинска, специалистка напомнила, что популяризация препаратов "Тяньши" - дело очень благородное и прибыльное, и я твердо сказал:

- Через неделю обязательно позвоню.

Она улыбнулась мне как другу. Или, скорее, как любимому ученику.

После питерских дворцов и проспектов Абакан показался мне безрадостным, скучным; несколько оригинальных зданий не могли перебороть ряды однотипных кирпичных пятиэтажек. На вытоптанных газонах, как клочки грязной ваты, лежали остатки отлетевшего тополиного пуха.

Вокруг рынка в самом центре города кипела торгашеская суета, валялись пустые коробки, в контейнерах что-то дымно горело...

Я перетащился со своими сумками с железнодорожного на автовокзал, купил билет до своей деревни, потом стакан кедровых орехов за два с половиной рубля и полдня просидел в ожидании автобуса, оглядывая знакомую привокзальную площадь, читая указатели остановок, где были названия близлежащих городков и деревень: Черногорск, Подсинее, Сорск, Шушенское, Таштып... Да-а, эт тебе не Петродворец, не Пушкин, не Парголово. Год не здесь вспоминался теперь далеким и безоблачным временем...

Вокруг сидели, стояли, бродили кругами другие ждущие автобуса. У одних пакеты с покупками, у других - пустые ведра из-под (судя по засохшему соку на стенках) жимолости и клубники. Эти вот расторговались удачно - уже до обеда могут вернуться домой... Я поглядывал на людей исподлобья, боясь встретиться со знакомыми, а то ведь начнутся расспросы - как, что, надолго ли...

Я вспомнил, что не везу родителям никаких подарков. Хотел было пойти на рынок и купить какие-нибудь безделушки, но потом передумал: что там я могу найти, в такой толчее, с пудовой ношей. Наоборот, голова окончательно кругом пойдет...

Просто взял в ближайшем ларьке двухлитровую бутыль "Очаковского". День жаркий, а родители пиво любят. Наверное, будут рады.

Отец встретил меня на остановке возле сельмага. Улыбаясь, пожал руку, принял сумку. По пути домой не разговаривали, шли рядом, курили. Я не спрашивал - все равно сейчас все сам увижу, а по отцовскому лицу ясно, что дела у них более-менее, без бед.

Мама, конечно, выскочила из калитки. Плача, обнимала, пыталась целовать, повторяла "наконец-то! наконец-то!", будто я вернулся из тюрьмы на пару лет позже окончания срока... Шайтан, сперва не узнав, залаял, стал рваться с цепи, а потом, после отцовских слов: "Ты чего? Это ж Роман! Роман приехал", - виновато завилял хвостом и радостно разинул пасть...

Стол был накрыт, и мы сразу же сели. Я выставил бутыль "Очаковки". Родители, как я и ожидал, обрадовались. Но пили не пиво, а настоянную на бруснике водку. Плотно закусывали голубцами, салатом из свежих огурцов с луком, жареными карасями, холодцом.

Немного захмелев, чуть привыкнув друг к другу, стали беседовать.

- И сколько здесь пробыть планируешь? - задал первый серьезный вопрос отец.

Я пожал плечами:

- Да пока не знаю. - И соврал на всякий случай: - С месяц, наверное.

- И хоть бы, хоть бы, - тут же скороговоркой отозвалась мама. - Такая страда сейчас - целыми днями на огороде. Только все рассадили окончательно, а помидоры уже полегли, грядки лебедой заросли - не видать и что на них...

- По нескольку часов на сбор клубники тратим, - добавил отец горделиво, - и все равно столько уже гнилой.

- Такой урожай хороший?! - Но по-настоящему я не изумился, не обрадовался, будто речь шла об урожае соседей...

- Да просто невиданный! Вот сплошь такие картошины! - указала мама на вазу, в которой уместилось с десяток огромных, замысловатой формы ягод. Езжу чуть не каждый день с ними в город. Ведро - до пятисот рублей!..

- Хорошо-о...

Выпили по рюмочке, пожевали. Мама продолжила хвалиться успехами:

- Сегодня вот двадцать третье июня, а у нас в шкатулке уже без мелочевки - две с половиной тысячи. Всего в этом сезоне пять заработали. Но надо учитывать, что ни цветная капуста, ни помидоры еще не подошли.

- Да-а, год нынче, кажется, на все плодородный будет, - удовлетворенно вздохнул и отец.

Потом снова заговорила мама, но на этот раз озабоченно:

- У вас-то с Володей как дела? Удачно? Мы тут как телеграмму получили - места не находили себе... Ты ее из Москвы ведь дал?

- Уху, - кивнул я. - Не успевал в Питере, дел много было... А вообще-то - нормально. Володька привет вам огромный передавал.

- Спасибо! Уж не знаем, как его благодарить. - У мамы аж слезы в глазах появились. - А тебе-то самому как там?

- Выглядишь ты, - заметил, не дал мне ответить отец, - вполне солидно.

- Стараюсь... - И что-то заставило намекнуть, что в Питер я могу через месяц и не укатить: - Подумываю здесь чем-нибудь заняться... В райцентре нашем или в Абакане.