Нуар

– Я этого не говорила, господин Гравицкий!

– Ясно…

Я осторожно снял ее руки с плеч, подошел к столу, плеснул из бутылки в рюмки. Протянул одну ей, вторую сжал в ладони, чтобы коньяк согрелся.

– А как же орден? Благодарности? Премии? Денег на два танка хватило. Я и не думал возвращаться, Мод, но все-таки обидно. Все равно, значит, шлепнут…

Она выпила залпом, явно не чувствуя вкуса, с резким стуком вернула рюмку на стол.

– Я этого не говорила!..

Коньяк пился легко, как вода в жаркий день. Прав незабвенный Липка – Родины у нас уже нет…

Поставил рюмку, прокашлялся.

– И ладно!

Вся жизнь вспомянулась, а в сердце боль-тоска,
Как воевал, как бил врага на вскрик.
Война закончилась, и за два колоска
На долгих десять лет сел фронтовик.

– Фат! – знакомо дрогнули губы в яркой помаде. – Где вы только берете такие куплеты?

Не помогло ему, что дочь один растил,
Что малолеткою она была.
Не помогло, что весь он в орденах ходил,
А дочь от голода едва жила.

Ему припомнили, чего и не было,
И что казачьего он рода был,
Что не отрекся он от корня дедова,
Что казака-отца он приютил.

– Высказались? Облегчили душу? – Мод поморщилась, поглядела на полупустую бутылку. – Знаете, я бы еще выпила, Рич, под такой разговор в самый раз… Впрочем, сами напросились. Когда вы вошли в руководство «Лиги Обера», начальство среди прочего поручило специалистам составить ваш психологический портрет. Тогда как раз была популярна методика американского тюремного врача Хэра. И знаете, каков результат, Рич?

Я передал ей рюмку, поднял свою.

– Представьте, знаю. Впрочем, вы уже намекали. Я – сумасшедший. Шизофреник.

– Да…

Мод вновь выпила одним глотком, я же не стал торопиться. Контрабандный «Курвуазье» от Марсельца был чудо как хорош.

– Тогда нам будет легче разговаривать. Вначале я сомневалась. Мало ли что врачи напишут? С советской властью вы боролись и боретесь более чем рационально, вы враг опасный, убежденный. Расстрельную «одиночку» я помянула не зря… Но после личного знакомства и, так сказать, опыта общения во внеслужебное время… Симптомы назвать?

Она посмотрела прямо в глаза. Я принял вызов, взгляд отводить не стал.

– Могу и сам. У шизофреников расколото сознание, несколько личностей в одном флаконе. Я – Родион Гравицкий, бывший юнкер, бывший белый офицер, враг всего того, что вам дорого, Мод. И одновременно я совсем не тот человек, из иного времени, из другого ответвления Мультиверса. Мне снится сон, я вижу красивую женщину, которая говорит мне «ты», лишь когда гаснет свет. Вижу город, которого нет в моем мире. И вижу войну, на которой воевали мои предки. Но это необычный сон, чужой, в привычной мне терминологии он называется Q-реальность [34]. Я нахожусь в этой реальности уже четверть века, хотя на самом деле проспал всего несколько минут. Мне-настоящему совершенно неинтересны ни борьба с большевиками, ни даже эта война, в моем ответвлении Мультиверса проблемы совсем другие. Вам бы там не понравилось, Мод! Давно нет Совдепии, белым генералам ставят памятники, я же нахожусь даже не в России, а в другой стране, которой еще нет на карте. Так что весь ваш большой и беспокойный мир для меня-настоящего – всего лишь эксперимент. Проснусь – и опишу в рабочем журнале… Я все правильно изложил?

Мод отвернулась, передернула плечами. Я подошел ближе, погладил ее по щеке.

– Ничего, я не слишком буйный. Но прежде, чем окончательно определить меня в психи, обратите внимание на некоторые мелочи, моя бдительная Мод. Ноосферные исследования ведутся и в этом мире. Я перевел книгу, где сказано все то же, но чуть иными словами. С ума сходят в одиночку, два человека порознь не могут выдумать кучу имен, названий, даже формул, такие совпадения невозможны. А еще есть эти гравюры – «сонные файлы». Они работают, вы сами убедились в этом, Мод. Есть забавное устройство с девятью лампами – ноосферные контакты по методике американца Роберта Монро, бинауральные ритмы. Все это тоже реальность. Существует еще многое другое, Мод, причем не в шизофреническом бреду, а прямо тут, под рукой. Берите, пробуйте!

– А еще вы, Рич, очень точно предсказываете, – негромко проговорила она. – Одна белогвардейская дамочка назвала вас Белым Нострадамусом. Но это же ерунда! Вы – просто очень умный человек, умеете анализировать. А про книгу в Москве знают, вы же сами ее мне подарили. Никаких совпадений нет, все проще. Вы – мистик по натуре…

– Неоднократно контуженный, – подхватил я.