Нравы Растеряевой улицы

- Ну-ко, господи благослови! - говорит мастеровой и с разбегу летит в воду, откинув напряжением ноги большой кусок земли от берега; вытянутыми вперед руками он врезывается в воду почти вертикально - и исчезает, взболтнув ногами...

- Нырок! - говорит кто-то...

Мастеровой выныряет среди реки и принимается отмеривать саженями, взмахивая головой в сторону, чтобы откинуть мокрые, закрывшие лицо волосы.

Дальше за банями, где берег уложен высокими стенами навоза, в мутных лужах полощутся мещанские девицы, опасаясь на аршин отделиться от берега, так как платье их может быть ежеминутно похищено разного рода юношами. Какая-то смелая баба, с головой, обвязанной платком, решается выплыть из лужи на реку.

- Ха-а, ха-а, ха-а! - грозно вскрикивает мастеровой и пускается за ней вдогонку, необыкновенно сильно и искусно работая руками. Баба в испуге поворачивается назад, взбивая ногами целые фонтаны.

На Большой улице с шумом железных засовов запираются лавки; мастеровые с работами рыщут от одной лавки к другой. Новые времена, отозвавшиеся в торговле, не поддаются на единственное доказательство мастерового: "Христа ради!"

В ярко освещенной лавке стальных изделий сидит на диване молодой хозяйский сын в пестрых брюках; у прилавка, с ящиками разных стальных мелочей, стоит приказчик. Тут же, в качестве посетителя, присутствует лакей, держа под мышкой целый узел разного оружия.

- Так уж я так барину и передам-с, - говорит он.

- Так и скажи, - говорит хозяин.

- Конечно, мне какое дело, мне приказано, скажи, говорит, ему (вам-то), что у меня этого оружия в избытке...

Я так вам и передаю... хоть достоверно понимаю, что у них этого избытку не токмо в оружии...

Лакей шепчет.

- То-то и есть! - говорит хозяин.

- Верите ли? - многозначительно произносит лакей, скрестив руки.

- Ихнее дело прошло-о!

- Это как есть!.. Я теперь вижу, к чему идет-с... Теперь попрет купечество... вот-с! Оно теперича еще не очувствовалось как следует. Дай ему обглядеться, б-беда! Оно теперь робеет...

Вот я вам скажу - один купец купил у нашего барина коляску... а ездить-то боится... Еще робеют-с!

- Капитон Иваныч! - громко произносит мастеровой, появляясь на пороге лавки. - Отец! Что ж мне, околевать, что ли, на улице-то?

- Черти! Что у меня, бык, что ли, с позволения сказать, отелился? Из-за чего я должен разоряться? Ну, купи ты у меня!

Видел товару-то? Ну, купи!

- Куда ж это деваться мне теперь?

Хозяин молчал.

- Толкнись к Шишкину... Аль уж, в самом деле, у меня монетный завод? Только и прут, что ко мне... Ступай!

Мастеровой уходит, отчаянно тряхнув головой...

В отворенные двери лавки видно еще несколько мрачных фигур, медленно лавирующих мимо. Они сходятся на углу; слышны слова: "Как тут быть, а?", "Дух вон, - хлеба не на что купить", "Ну, время!.."

Скоро между ними показывается чинная фигура Прохора Порфирыча. Товар его завернут в платок и засунут в рукав, а рукав, в свою очередь, засунут в карман, так что все-таки Прохор Порфирыч ничуть не теряет благородного вида. Неумелые в современных разговорах мастеровые обступают его со всех сторон; слышны просьбы, какие-то клятвы, "за что ни отдать".

- Я, ребята, обещания вам не даю, - говорит чрез несколько времени Порфирыч, - а попытать попытаю.

- Отец!

- Погодите, друзья; сами вы разочтите, какая в этом деле нужна словесность... раз! Окромя того, должен я под него, ирода, подводить махину не маленькую... два! Все это хлопоты!

Дело это, приятели, нелегкое... По этому случаю я уж с вас, ангелы, по полтинничку получу...

- Гряби! Хоть бы мало-мало... Палтинник! Гряби смело!

- То-то!.. Ну-кось, вали сюда.

Пять пистолетов падают в расставленный платок.

- Ну, - говорит, улыбаясь, Порфирыч, - творите молитву!

И чинно входит в лавку...

- Мое почтение! - провозглашает хозяин.

- Все ли в добром здоровье? - произносит Порфирыч, почтительно снимая картуз.

Хозяин почему-то таинственно прищуривает один глаз.

Порфирыч утвердительно кивает головой. Между ними, очевидно, какое-то тайное дело.

- Так уж вы так вашему барину и доложите, что, мол, у нас у самих товару некуда девать... Опять же, это ихнее оружие не по нас, нам в теперешнее время нужна вещь грошовая, ярмарочная.

- Это само собой...

- Вот что-с! Нам теперича нужна вещь, лишь бы кое-как сляпана... Убьешь - хорошо; не убьешь - еще того лучше: зачем бить?

- Именно, правда ваша! - подтвердил лакей. - Я так вам докладываю: мое дело - исполняй: приказано сказать "от избытка", я исполняю, но достоверно знаю, что не токма...

Следует шептание: хозяин поддакивает, издавая какие-то звуки вроде: "гм... гм..." или: "д-да! во-от!" и проч.

- До приятного свидания, - заключает лакей.

- Будьте здоровы!

Лакей уходит. Лицо Порфирыча превращается в радостную улыбку...

- Ну? - спрашивает строго и любезно хозяин, отводя его в сторону.

- Готово-с!

- Врешь, мошенник!

- Сейчас умереть!.. Я вам, Капитон Иваныч, такую девицу разыскал, истинно пшено! Провалиться!

- Прохор! Я тебя убью!

- Как вам угодно! Это именно уж сам бог вам помогает...

- Ежели ты в случае врешь, - сейчас умереть, так и разнесу!