Новый Вавилон

- Я тоже, - мне хотелось забыть произошедшее, но, похоже, ещё долго все будут вспоминать только об этом.

- К сожалению, я не могу выделить вам много времени. В вашем распоряжении весь наш остров. Если вы хотите активно помогать общине, то можете записаться в отряд самообороны или обратиться к фермерам.

- Фермерам?

- Да. Почти все наши жители работают с землей или скотом. Работа есть у медиков и строителей. Ваши друзья уже в курсе, они вам подскажут. Меня же интересует ночной инцидент с рептилией.

Барон замолчал, его умные глаза пронзали меня сквозь невесомые очки, и он ждал от меня ответа. Разумеется, речь шла об Ошош. Рыжие парни успели доложить о моем странном поведении и упущенном трофее. Впрочем, я не смел их винить и осуждать.

- Я не могу рассказать ничего нового. Эту черепаху я отпустил. Без каких-либо мотивов.

Староста некоторое время молчал, словно ожидая от меня продолжения. Он хмыкнул и крикнул что-то по-французски. Парень, похожий на Эдди Мёрфи, вернулся проводить меня обратно.

- Какой у вас план? – я не собирался уходить так быстро.

- Построить новое общество. Организовать оборону. Спустя время они вернутся.

- Рептилии?

- Да. Это хорошо, что ты спас одну из них. Их не должно было быть на острове ночью. Братья перестарались, - видимо речь шла о рыжих британцах, - убийство своих нам бы не простили.

- Почему они не вернулись сегодня?

- Эксперимент, мой друг. Для них это эксперимент.

Аудиенция была окончена. Странный староста острова всем своим видом демонстрировал нетерпение. Пожалуй, у него и правда, было много дел, хотя меня этот странный малый не выгонял, но продолжал беседу без энтузиазма.

Эксперимент. Нас поселили в зоопарке. На нашей собственной планете и псевдонаучные опыты только начинались.

Достаточно быстро день перекатился за экватор, несколько часов бытовой суеты пролетели незаметно и, когда солнце ушло, остров погрузился в темноту, а мы разместились в бараке, который выделили русской группе в день прибытия. Полоска берега, первый уровень нашего заповедника, которая за одни лишь сутки принесла мне тяжелейшее испытание в жизни, не освещалась ни единым огоньком. На втором, самом заселенном, ярусе горели сторожевые костры.

Артёма перетащили в наш сарай. Мы называли это сооружение не иначе как барак. Достаточно просторное помещение никак не делилось на комнаты или зоны. По периметру неизвестный распорядитель расставил койки (хорошо не двухъярусные), в двух местах посередине размещались небольшие очаги. Лекари не настаивали переводить Рабиновича в лазарет, там было переполнено, и мы решили следить за Артёмом самостоятельно, благо особых процедур от нас не требовалось. Лариса смазывала раны каким-то составом, перевязку делали два раза в день.

Наш барак предательски продувался под крышей, больного укутали пледом и не оставляли без присмотра.

После ужина я быстро уснул. Приятное потрескивание очага и тихие разговоры друзей послужили великолепным снотворным, мне было уютно на мягком травяном матраце и , выбросив все мысли из головы, я погрузился в крепкий сон без сновидений.

Должен оговориться – я больше не чувствовал себя комфортно в нашей группе. Никто не поднимал тему наших с Ларисой злоключений, однако что-то изменилось. Незримая стена, пока ещё маленькая и неоформившаяся, пролегла между мной и остальными. Меня будто обходили стороной, я был моральным укором.

- Нам стоит обсудить вчерашнее? – вечером я застал Ларису одну на улице.

- Не вижу предмета для обсуждения, - она не смотрела на меня и быстро шмыгнула в барак.

С Артёмом мне говорить и объясняться совсем не хотелось. Пока он был не в состоянии нормально шевелиться и всегда находился под присмотром других, так что неизбежный момент моих оправданий и извинений удачно откладывался.

- Даже не думай, пусть сами разбираются, - сквозь сон проскрипел Мишин голос.

Я проснулся через несколько часов. Все спали, только Миша яростно перешептывался с Вероникой. Они сдвинули свои койки, тем самым соорудив подобие двуспальной кровати, и лежали чуть поодаль.

- Я просто хочу как-то помочь ей, - привычно легко щебетала Вероника. – Сам посуди, ей должно быть очень тяжело.

- Им всем тяжело. Артёму думаешь легко. Такое увидеть.

- Он вроде как не видел, отвернулся.

- Не важно. Он ведь всё понимал.

- С Артёмом ты сам решай, я хочу Лору поддержать. По-женски.

Про меня не было сказано ни слова.

Больше я этой ночью не спал, и утром у меня было готово решение.

Наш остров, этот новый искусственный Вавилон, простирался далеко за горизонт. Проблема в том, что заселенную, достаточно комфортную долину от остальной части острова отделял внушительный пустынный участок. Никто из моих собеседников не проходил через пустыню, все склонялись к мнению о требуемом двух или трехдневном переходе для пересечения песков. К тому тоже, не было никаких сведений о климате и ландшафте острова за пустошью.